у фараона есть младший брат яхмос а у яхмоса братьев нет как такое возможно
У фараона есть младший брат яхмос а у яхмоса братьев нет как такое возможно
Но Конни неожиданно улыбнулся и приложил палец к губам — тише, мол, хочу послушать последнюю загадку.
— Последняя моя загадка коротка, но проще от этого не становится. У фараона есть младший брат Яхмос, а у Яхмоса братьев нет. Как такое возможно?
Луна ответила на последний вопрос так же быстро, как и на два остальных, и сфинкс лениво подвинулась, освобождая проход:
— Иди, дитя, и пусть осеняет тебя своей защитой грозная Сехмет, пусть охранит она тебя, ибо вижу я зловещую тень над путём твоим…
Луна ласково погладила громадную львиную лапу сфинкс и побежала вперёд. Изображение исчезло, а меня словно громом поразило. Ой, не зря моя подружка паранойя вопила, ой, не зря…
А не хотите ли попробовать отгадать загадки сфинкс, мои дорогие? Тем более, что они очень просты, несмотря на египетский антураж…
Комментарий к Глава тридцать седьмая.В которой герой наблюдает за последним этапом Кубка. Часть первая
========== Глава тридцать восьмая. В которой герой наблюдает за последним этапом Кубка. Часть вторая ==========
Конни тоже слышал слова сфинкс, поэтому, когда изображение исчезло, я почувствовал, как его пальцы сжали мою руку, и услышал в голове тихий голос:
«Гарри, сфинксы не лгут… Она что-то почувствовала… Что-то угрожает Луне…»
«Что?» — горестно вздохнул в ответ я. От Конни в ответ пришло ощущение некоторой растерянности. И в самом деле, что? Авроры, присланные Министром Боунс, бдят, лабиринт и Кубок проверены не по разу, среди судей и гостей вроде бы нет злоумышленников… Что может угрожать Луне? Если бы не просьба Гекаты не вмешиваться, я бы точно сам вскочил с места, бросился бы в лабиринт, схватил Луну в охапку и передал бы Драко с рук на руки, чтобы тот спрятал её в мэноре под защитой Родовых охранных чар. Только, боюсь, что Луна не оценила бы такой заботы… и да, утащить её из лабиринта можно и в мэноре запереть тоже… Только вот надолго ли? Да и брак между Луной и Драко после такого станет невозможным — Луна многое может простить, но она терпеть не может, когда ограничивают её свободу.
Во всяком случае, Барон твёрдо обещал мне, что с Луной не случится ничего худого, а свои обещания он всегда выполняет. Правда, не всегда так, как того хотели просители… Вот этого-то я и боюсь. И злюсь на Гекату — как она могла согласиться играть судьбой близкого мне человека и будущей родственницы? Впрочем, за долгие века пребывания в собственном мирке богине наверняка хочется развеять скуку, а мои суматошные приключения её забавляют… Во всяком случае, следует признать одно — мы так и не приблизились к разгадке того, кто у нас является засланным казачком… то есть, носителем души Мерлина. И это плохо. Такое чувство, что меня постоянно сбивают с толку, не дают додумать самое главное… и это вполне возможно. Потому что Барону Самеди необходимо рассчитаться с блудным Кингсли, забрав его душу, и, по его словам, только я могу ему помочь в этом непростом деле. И, как бы я ни старался, Могущественный Лоа будет делать всё, чтобы его план удался.
«Гарри, — пробился ко мне Конни, — Гарри, что с тобой? Тебя так расстроили слова этой песчаной полукошки? Да и я тоже хорош… Гарри, ошибаются все, вот и она могла ошибиться…»
Я обнял Конни за плечи и прошептал в чуть порозовевшее ухо:
— За что? — удивился Конни.
— За то, что ты у меня такой замечательный…
Конни покраснел и пробормотал:
— Скажешь тоже… И вообще, давай смотреть, там вейлу показывают…
Без лицезрения прелестей Мари-Виктуар я бы точно обошёлся, но то, как она будет проходить испытания, было интересно, поэтому я вслед за Конни стал смотреть на экран, показывавший бегущую по зелёному лабиринту Мари-Виктуар. Деревья и кусты вели себя смирно, но неожиданно Мари-Виктуар повернула и оказалась в каком-то подобии аллеи, которую образовывали фигурно выстриженные кустарники. Причём кустарники были выстрижены так искусно, что походили на огромных зелёных зверей. Очень опасных зверей.
Вот стоит, припав на передние лапы, словно готовясь напасть, гигантский волк, рядом замерла, принюхиваясь, мантикора, опустили рога огромные критские быки, извивает зелёные кольца гигантская змея. Фантазия мастеров оказалась неистощимой и своё немаленькое вознаграждение они отработали до последнего кната. Кстати, часть трат на Кубок удалось отбить продажей сувениров. Мы с Ником дружно вспомнили своё маггловское прошлое, да и у самих магов сувенирная индустрия была не в забросе — продавали же они плакаты квиддичных команд и фигурки лучших игроков? Вот и мы предложили Боунс организовать нечто подобное — плакаты, значки, фигурки Чемпионов, фирменную бижутерию (в моду с лёгкой руки Луны вошли серёжки-редиски, серёжки-вишенки и серёжки-морковки), омнинокли с функцией записи, чтобы потом посмотреть понравившиеся моменты ещё раз… а магглорожденные работники торговой индустрии прибавили к этому футболки, бейсболки, блокноты, ручки и кружки с символикой турнира, портретами Чемпионов и даже с гербами факультетов Хогвартса. Всё вышеперечисленное неплохо раскупалось, а сувениры, посвящённые Хогвартсу, хорошо разбирали иностранные студенты, чтобы привезти родным и близким… да и себе на память оставить сувенир из английской магической школы.
Так вот, Мари-Виктуар дошла до аллеи, образованной зелёными зверями и остановилась. Я бы тоже остановился — ежу понятно, что все эти фигуры тут неспроста и без проблем Чемпионку не пропустят.
Девушка сделала несколько движений палочкой, но всё вокруг было неподвижно, и зелёные фигуры тоже не собирались оживать. Тогда она сделала несколько неуверенных шагов вперёд, потом ускорила шаги и, наконец, почти побежала.
Мари-Виктуар уже прошла половину зелёной аллеи, когда мантикора, которую она миновала, сделала резкий прыжок вперёд. Девушка успела увернуться лишь чудом и издала короткий, резкий крик ужаса. Этот крик словно послужил сигналом для прочих зелёных фигур, они зашевелились, беря вейлу в кольцо. Из палочки девушки вылетела струя огня, она словно гигантский язык, облизала несколько зелёных фигур, но огонь не причинил им никакого видимого вреда. И тогда Мари-Виктуар вызвала ветер. Тугой воздушный вихрь снёс с её пути несколько зелёных фигур, и она сумела проскользнуть в образовавшуюся щель, бросившись вперёд. И
У фараона есть младший брат яхмос а у яхмоса братьев нет как такое возможно
========== Глава первая. В которой герой получает послание. Точнее, даже два… ==========
День, когда закончилась моя относительно спокойная жизнь, начался вполне обычно. Для меня, конечно. Утром меня, как бывало частенько, разбудил малолетний ураган по имени Джейми. Хорошо ещё, что мы с Конни действительно спали, а не предавались с утра куда более интересному занятию. А то Запирающие чары от этого мелкого бедствия помогают через раз.
Три месяца назад мне исполнилось семнадцать лет, то есть наступило так называемое магическое совершеннолетие. Я стал Лордом Поттером со всеми вытекающими правами и обязанностями. И всё заверте… Хотя это мне порой даже нравилось. Вот такой я мазохист.
Вообще-то я теперь не только Лорд, но и Мастер Некромант, Подмастерье Артефактор и Подмастерье Целитель. И планирую через пару годков получить Мастерство хотя бы в одной из последних областей. Как так получилось? Просто. Из Хогвартса я ушёл после пятого курса, мотивируя это необходимостью заняться делами Рода, а ЖАБА сдавал через год вместе с Драко, Конни, Ником и Гермионой. После «домашнего обучения». До сих пор с содроганием вспоминаю это самое домашнее обучение, но в итоге я сдал десять предметов на «Превосходно», рекорд Барти Крауча, правда, не побил, но Барти реально гений. Похоже, единственный, кто не хотел этого замечать — это его чокнутый папочка, но поскольку Барти Крауч-старший уже почти семь лет пребывает в местах «куда более отдалённых, чем Соловки», по выражению классика, то в гениальности его отпрыска никто более не сомневается. Во всяком случае, в качестве личного помощника Министра Магии Амелии Боунс Барти просто незаменим.
И ещё о Невилле… мне кажется, что родителей своих, как всякий, очень рано лишившийся их ребёнок, всё-таки идеализировал. А Фрэнк и Алиса оказались не идеальными героями, а вполне обычными людьми. Неплохими, надо сказать, людьми, но они так и не смогли понять, что Невилл уже не нуждается в воспитании и не переносит давления на него. Поэтому сейчас они мирно сосуществуют с сыном… на расстоянии и воспитывают очаровательных двойняшек — Лили и Гидеона. Не знаю, грустно это или не очень, но Невилл, появляясь в Англии, после визита к родителям всегда навещает Поттер-мэнор. Он не жалуется. Мы гуляем по парку, поедаем вкусности, приготовленные домовиками, катаемся на гиппогрифах. Играем с Джейми… и молчим про Фрэнка и Алису, а в разговорах вспоминаем разные случаи из учёбы в Хогвартсе, коих за пять лет накопилось немало. Обычно к нам присоединяются Конни и Драко с Герми и Луной, Ник, Дадли и Рон. В общем, время пролетает весело, но теперь каждый из нас выбрал свою дорогу, хоть эти дороги и продолжают быть связаны друг с другом. Наша общая тайна пока продолжает оставаться тайной… Хорошо, что Невилл в следующий раз появится с невестой — может быть, тогда Фрэнк и Алиса поймут, что его желания — это не блажь и не капризы.
Кстати, Луна и Рон — единственные, кто остался доучиваться в Хогвартсе до седьмого курса. У Рона на этом настоял Лорд Прюэтт, сторонник законченного полного классического волшебного образования, а Луна… Луна просто развлекалась. К тому же, невестушка Драко очень рано освоила аппарацию, любые антиаппарационные чары для неё не преграда, так что она регулярно навещает нас в том порядке, в каком её головушке взбредёт. Но, самое интересное, ещё никогда визит Луны не был некстати.
Что же касается Дадли, то он после сдачи СОВ решил вернуться в маггловский мир. Дело в том, что здоровье Вернона стало медленно, но верно ухудшаться. Даже наилучшие зелья, сваренные Севом, и консультации Сметвика, а также лечебные манипуляции, которые регулярно производил с дядей я, не приводили к полному исцелению. Возможно, это было связано с тем, что три года назад в особом пансионате умерла Марджори Дурсль. Умерла спокойно, без мучений, просто заснула однажды и не проснулась. К тому времени она уже прочно обосновалась в своём мире, где она совсем молодой девушкой вынуждена была заботиться о маленьком брате… и Вернона, приезжавшего её навещать, встречала соответственно. Видимо, те манипуляции, которые производили с ней в «Новом Салеме», не только повредили её разум, но и сильно повлияли на тело. А сестру свою Вернон очень любил и всегда чувствовал перед ней неясную вину, что постоянно подтачивало его крепкое от природы здоровье. Так что Дадли решил взять на себя семейный бизнес, чтобы в дальнейшем иметь возможность заботиться о матери и сестре. Сейчас он обучался в колледже, выбрав для себя будущую специальность «управление бизнесом», но связей с магическим миром до конца не разрывал, тем более что часть его, точнее, формально, Вернонова производства была именно там и развёрнута. А ещё в семнадцать лет Дадли всё-таки предстоит стать Лордом Кэрроу, так что положение обязывает.
Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть третья. Месть мага
========== Глава первая. В которой герой получает послание. Точнее, даже два… ==========
День, когда закончилась моя относительно спокойная жизнь, начался вполне обычно. Для меня, конечно. Утром меня, как бывало частенько, разбудил малолетний ураган по имени Джейми. Хорошо ещё, что мы с Конни действительно спали, а не предавались с утра куда более интересному занятию. А то Запирающие чары от этого мелкого бедствия помогают через раз.
Три месяца назад мне исполнилось семнадцать лет, то есть наступило так называемое магическое совершеннолетие. Я стал Лордом Поттером со всеми вытекающими правами и обязанностями. И всё заверте… Хотя это мне порой даже нравилось. Вот такой я мазохист.
Вообще-то я теперь не только Лорд, но и Мастер Некромант, Подмастерье Артефактор и Подмастерье Целитель. И планирую через пару годков получить Мастерство хотя бы в одной из последних областей. Как так получилось? Просто. Из Хогвартса я ушёл после пятого курса, мотивируя это необходимостью заняться делами Рода, а ЖАБА сдавал через год вместе с Драко, Конни, Ником и Гермионой. После «домашнего обучения». До сих пор с содроганием вспоминаю это самое домашнее обучение, но в итоге я сдал десять предметов на «Превосходно», рекорд Барти Крауча, правда, не побил, но Барти реально гений. Похоже, единственный, кто не хотел этого замечать — это его чокнутый папочка, но поскольку Барти Крауч-старший уже почти семь лет пребывает в местах «куда более отдалённых, чем Соловки», по выражению классика, то в гениальности его отпрыска никто более не сомневается. Во всяком случае, в качестве личного помощника Министра Магии Амелии Боунс Барти просто незаменим.
И ещё о Невилле… мне кажется, что родителей своих, как всякий, очень рано лишившийся их ребёнок, всё-таки идеализировал. А Фрэнк и Алиса оказались не идеальными героями, а вполне обычными людьми. Неплохими, надо сказать, людьми, но они так и не смогли понять, что Невилл уже не нуждается в воспитании и не переносит давления на него. Поэтому сейчас они мирно сосуществуют с сыном… на расстоянии и воспитывают очаровательных двойняшек — Лили и Гидеона. Не знаю, грустно это или не очень, но Невилл, появляясь в Англии, после визита к родителям всегда навещает Поттер-мэнор. Он не жалуется. Мы гуляем по парку, поедаем вкусности, приготовленные домовиками, катаемся на гиппогрифах. Играем с Джейми… и молчим про Фрэнка и Алису, а в разговорах вспоминаем разные случаи из учёбы в Хогвартсе, коих за пять лет накопилось немало. Обычно к нам присоединяются Конни и Драко с Герми и Луной, Ник, Дадли и Рон. В общем, время пролетает весело, но теперь каждый из нас выбрал свою дорогу, хоть эти дороги и продолжают быть связаны друг с другом. Наша общая тайна пока продолжает оставаться тайной… Хорошо, что Невилл в следующий раз появится с невестой — может быть, тогда Фрэнк и Алиса поймут, что его желания — это не блажь и не капризы.
Кстати, Луна и Рон — единственные, кто остался доучиваться в Хогвартсе до седьмого курса. У Рона на этом настоял Лорд Прюэтт, сторонник законченного полного классического волшебного образования, а Луна… Луна просто развлекалась. К тому же, невестушка Драко очень рано освоила аппарацию, любые антиаппарационные чары для неё не преграда, так что она регулярно навещает нас в том порядке, в каком её головушке взбредёт. Но, самое интересное, ещё никогда визит Луны не был некстати.
Что же касается Дадли, то он после сдачи СОВ решил вернуться в маггловский мир. Дело в том, что здоровье Вернона стало медленно, но верно ухудшаться. Даже наилучшие зелья, сваренные Севом, и консультации Сметвика, а также лечебные манипуляции, которые регулярно производил с дядей я, не приводили к полному исцелению. Возможно, это было связано с тем, что три года назад в особом пансионате умерла Марджори Дурсль. Умерла спокойно, без мучений, просто заснула однажды и не проснулась. К тому времени она уже прочно обосновалась в своём мире, где она совсем молодой девушкой вынуждена была заботиться о маленьком брате… и Вернона, приезжавшего её навещать, встречала соответственно. Видимо, те манипуляции, которые производили с ней в «Новом Салеме», не только повредили её разум, но и сильно повлияли на тело. А сестру свою Вернон очень любил и всегда чувствовал перед ней неясную вину, что постоянно подтачивало его крепкое от природы здоровье. Так что Дадли решил взять на себя семейный бизнес, чтобы в дальнейшем иметь возможность заботиться о матери и сестре. Сейчас он обучался в колледже, выбрав для себя будущую специальность «управление бизнесом», но связей с магическим миром до конца не разрывал, тем более что часть его, точнее, формально, Вернонова производства была именно там и развёрнута. А ещё в семнадцать лет Дадли всё-таки предстоит стать Лордом Кэрроу, так что положение обязывает.
ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Древний Египет. Храмы, гробницы, иероглифы
НАСТРОЙКИ.
СОДЕРЖАНИЕ.
СОДЕРЖАНИЕ
Древний Египет. Храмы, гробницы, иероглифы
Посвящается моим детям и их отцу
По справедливости, однако, надо предупредить читателя, что перед ним не исторический труд. Это скорее неформальные очерки египтологии – исследований всего древнеегипетского. Мой критерий отбора материала был очень простым: я включала все, что находила интересным. Поэтому вы познакомитесь – в неравных дозах – с официальными археологическими отчетами, со сплетнями, с историческим теоретизированием. Вы также познакомитесь – я надеюсь – с людьми. Внимание к личностям как-то вышло из моды в серьезной истории, хотя теперь тенденция, кажется, поворачивается в их пользу. Я придерживаюсь весьма традиционной точки зрения, считая, что события есть продукт взаимодействия человека и среды, но я верю, что форму событиям придает конкретный человек, который держит вожжи судьбы в данный момент времени. Поэтому я откровенно говорю о людях, когда имею возможность: по большей части о фараонах и царицах, но также о художниках, о кудесниках, даже о чиновниках.
Любая попытка оценить или даже просто описать характер исторического персонажа – дело трудное и весьма субъективное; часто биограф невольно больше говорит о себе, чем о герое своего труда. В случае персонажей древней египетской истории практически невозможно – да просто невозможно – произвести что-нибудь, кроме спекуляций. Даже о внешних событиях наши сведения скудны и неполны, знание внутренних мотивов и влияний полностью отсутствует. Я пыталась указывать точки, где я оставляю твердую почву и уношусь в счастливый полет фантазии, но, несомненно, я отметила не все подобные случаи. Мое утешение в том, что такая же ошибка совершалась и совершается многими профессиональными историками.
Я часто размышляла над тем, почему столь многих людей привлекает археология. Некоторые мотивы, например притягательность спрятанных сокровищ, вполне очевидны, именно к этой стороне воображения обращается большинство популярных книг по археологии. Но в археологии и в истории вообще есть другой тип задач, который также привлекает широкую аудиторию – людей, которые любят загадки, головоломки и простые логические упражнения. Когда мы, будучи студентами, читаем учебник истории, нам преподносится ряд высказываний, которые мы с большим или меньшим безразличием принимаем за истину. Мы видим мастерски нарисованную на основании данных, взятых из десятков различных источников, связную картину событий, но мы не видим мастера и лишены возможности проследить за умственными процессами, посредством которых создается общая картина. Прослеживать эти процессы в деталях не только увлекательно, но и выгодно, ибо в конце мы ставим под вопрос источники некоторых высказываний и даже не соглашаемся с выводами, извлеченными из них. Здесь лежит желанная цель: вопрошающая мысль должна быть развита у любого читающего человека. Я пыталась указать некоторые источники и некоторые методы, которые мы применяем, чтобы получить то, что называется египетской историей. Многие из них шире, чем египтология, но видимы в ее контексте столь же ясно, сколь и в других.
Любая книга подобного рода, сжатая и упрощенная для технически неподготовленного читателя, включает проблемы с тем, что пришлось опустить. Для специалиста большинство пропусков будут болезненно очевидными. Ни один из переводов не является буквальным; они сжаты, приглажены и вообще изменены, чтобы их легче было читать. Я старалась сохранять дух оригинала. Переводы, несомненно, обязаны своей возможной ценностью профессорам, которые вдолбили в мою голову знание древнеегипетского, и я не колеблясь опиралась на переводы таких авторитетов, как Брэстед, Гардинер и Уилсон. Вопиющие ошибки объясняются моим упрямым отказом согласиться с превосходными переводами указанных экспертов. В одном случае я скопировала буквально перевод хорошо известного ученого: принадлежащая сэру Алану Гардинеру версия «Второй песни арфистки» кажется мне одним из самых прекрасных переводов древнего текста на английский. Я не могла улучшить его, поэтому просто позаимствовала и хотела бы поблагодарить сэра Алана за позволение использовать его в книге. Переводы неегипетских текстов были взяты из работы Гетце в превосходной книге Причарда «Древние ближневосточные тексты, касающиеся Ветхого Завета». Письма Амарны взяты из Брэстеда, я использовала его версии, выведенные из переводов немецкого ученого Винклера, предпочтя их более поздним изданиям из-за прекрасного литературного языка переводов. Библейские цитаты приведены по Библии короля Якова по аналогичной причине. (Мы даем их по русскому синодальному переводу Библии. – Примеч. перев.)
Я обязана столь многим людям, что, может быть, не смогу выразить всю свою благодарность здесь: еще раз сэру Алану за позволение процитировать письмо Редьярда Киплинга и за руководство и вдохновение, которые его долгие годы трудов в египтологии дали многим студентам, включая меня; д-ру Каролине Пек из Университета Брауна и д-ру Юргену фон Беккерату из Египтологического института в Мюнхене, Германия, за статьи и репринты; д-ру Зигфриду Хорну из Университета Эндрюс за помощь на всех уровнях, включая чтение рукописи, – дружба не знает более истинного испытания; д-ру Джону А. Уилсону из Восточного института за ответы на специфические вопросы, в частности по поводу Асуанской плотины, и за неувядающий стимул, который дали его превосходные лекции по египетской истории. Г-н Жак Вандье из Лувра и д-р Генри Фишер со своими сотрудниками из Метрополитен-музея много трудились над копиями фотографий для меня. Другие музеи и институты позволили мне использовать фотографии из их коллекций. Моя благодарность терпеливым друзьям и родственникам, которые слушали меня до тех пор, пока им не опротивел сам предмет археологии; моему агенту м-ру Терону Рейнсу, который поощрял работу над тем, что казалось только смутной возможностью; соседям и друзьям, особенно миссис Джордж Ратьенс, чья добровольная помощь дала мне свободные часы для этой работы; наконец, моей бедной семье, которая выносила все неудобства жизни с работающей женой и матерью с образцовым терпением.
Доисторический период – Около 4500–3110 гг.
У фараона есть младший брат яхмос а у яхмоса братьев нет как такое возможно
Моя зарубежная история запись закреплена
Камос (иначе Камес, правильнее, возможно, Ка-маси) — фараон Древнего Египта, правивший приблизительно в 1554 — 1549 годах до н. э., последний из XVII (Фиванской) династии.
Камос знаменит тем, что первый из фиванских фараонов совершил победоносную войну с гиксосами, видимо, продолжив неудачные до того боевые действия своего родственника Секененра. Об этой его войне рассказывают две стелы. Начало первой стелы известно с 1908 года — это деревянная табличка, найденная в куче мусора в Дра Абу эль-Нага (в окрестностях Фив) экспедицией предпринятой на средства лорда Карнарвона и названная поэтому «Табличкой Карнарвона» (теперь в Британском музее). Текст, начертанный на ней, представляет собой школьную копию официального документа, сделанную учеником по указанию учителя. Этим объясняются неясности, пропуски текста и ошибки. Оригинальная каменная стела была использована для строительства 3-го пилона Карнакского храма, где в 1932 году были обнаружены её фрагменты. Вторая стела была обнаружена в 1954 году и представляет собой официальную победную надпись фараона Камоса начертанную на хорошо сохранившейся плите. Этот камень служил основанием для статуи Рамсеса II в Карнаке. Текст начертанный на ней дополняет и расширяет сведения о ходе борьбы с гиксосами, начало которой описано в «Табличке Карнарвона». Хотя предполагается, что борьбу с гиксосами начал ещё предшественник Камоса Секененра, стелы Камоса — первые известные современные тому времени источники, связанные с войнами против гиксосов.
По восшествии на престол Камосу была подвластна территория от 1-го нильского порога до Куса — главного города 14-го нома Верхнего Египта. То есть власть царя распространялась на первые 14 номов Верхнего Египта. Севером же Верхнего Египта (номы 15 — 21) и всем Нижним Египтом распоряжались гиксосы. Нубией же выше Элефантины по течению Нила владел кушитский царь, который к тому же, видимо, находился в вассальной зависимости от гиксосов. Царь гиксосов называет кушитского царя своим сыном, что говорит об его подчиненном положении. Равноправные цари называли друг друга братьями.
На 3-ем году правления, фараон созвал своих приближенных и объявил им, что не в состоянии дальше делить власть над Египтом с гиксосами:
«[Если бы] я знал, к чему моё могущество, когда один властитель в Аварисе, а другой в Куше. Я сижу вместе с азиатом и нубийцем, и каждый (из них) держит свою часть в Египте, деля землю со мной… Смотрите, он владеет Гермополем, не остается ни одного (довольного) человека, ибо люди угнетены работой на азиатов. Я схвачусь с ним [врагом] и распорю ему живот. Моё желание освободить Египет и поразить азиатов».
Однако вельможи не поддержали царя. Многие боялись затяжной войны и поражения. Они предпочитали оборонительную тактику наступательной, и довольствовались югом страны, уповая на то, что сильная крепость Элефантина не допустит в страну кушитских воинов, а гиксоский царь вроде бы не предпринимает прямых враждебных действий и даже разрешает фиванцам пасти свои стада в Дельте.
«Смотри, азиатов удерживает Кус и держит народы на равном положении, а мы обеспечены обладанием Египта. Элефантина сильна, и середина страны принадлежит нам [досл. с нами] вплоть до Кус. Вспахиваются для нас лучшие их поля, быки наши в Дельте, полба доставляется для наших свиней. Не отнимают быков наших. Он владеет страной азиатов, а мы Египтом. Если придут и нападут на нас, то мы будем действовать [тогда] против него».
Но советы вельмож пришлись не по сердцу энергичному фараону и он, снарядив большой флот, отряды лучников и маджаев (нубийских наёмников), начал войну с гиксосами. Армия Камоса победоносно двинулась вниз по течению Нила. Вспомогательные отряды маджаев двигались впереди, выискивая азиатов и уничтожать места их пребывания. Население восточного и западного берегов Нила снабжало войско фараона продовольствием. Согласно тексту стелы, он добился успеха благодаря внезапности своих действий — гиксосы явно не ожидали атаки.
В городе Неферуси (букв. «Гнездо азиатов»; город к северу от Гермополя, недалеко от нынешнего Ком эль-Ахмара) Камос осадил Тети, сына Пиопи, то ли египетского союзника гиксосов, то ли сына гиксоского царя Пиопи-Апопи. Попытка гиксосов прийти на помощь осаждённым была успешно отражена и на следующий день, рано утром Камос неожиданно захватил город, проломив стену. Вражеские воины были перебиты, и хотя самому Тети, видимо удалось спастись, в плен попала его жена. Солдатам Камоса досталась богатая добыча.
После чего Камос продолжил опустошение земель принадлежащих Аварису — столице гиксосов. Рассказывается об истреблении колесничего войска противника, об уничтожении флота из 300 кораблей. Камос захватил область Пер-шак, гавань Перджедкену и достиг Южного Инита, отодвинув, таким образом, границу подвластной ему территории к северу от Гермополя, до XVI верхнеегипетского нома (Ма-хедж). Затем он вторгся в Кинопольский (XVII, «Черная собака») ном и захватил город Сака, откуда он послал большой отряд лучников для захвата оазиса Джесджес (совр. Бахария). Камос предстает перед нами в своих надписях безжалостным мстителем: он велел снести дружественные азиатским захватчикам города: «Разорил я их города, сжег я их места, превратившиеся в холмы пепелищ навечно, из-за вреда, содеянного ими в Египте».
Гиксоский царь Ааусерра Апопи послал вестника к царю нубийцев с призывом беспромедлительно вторгнуться в земли фиванцев, пока армия Камоса занята войной с гиксосами, со своей стороны обещая связать сражениями египтян и не дать им возможности броситься на оборону своих южных рубежей. В случае успешного завершения этой операции Апопи обещал разделить земли подвластные Камосу с нубийским правителем. Хотя вестник гиксоского царя двигался по пустыне, стараясь как можно западнее обогнуть земли фиванцев, он всё равно был обнаружен и попал в руки солдат Камоса посланных для захвата оазиса. Таким образом, далеко идущие планы гиксоского царя провалились.
Совершив максимум возможного и, видимо, всё же опасаясь вероятного вторжения нубийцев, Камос повернул назад и начал двигаться к Фивам, на обратном пути довершая разгром тех областей и городов, которые он не успел разграбить при походе на север. Заканчивается победная стела Камоса описанием того ликования жителей Фив, которым они встретили победоносное войско Камоса и приказом фараона своему визирю и главному казначею Неши изготовить эту победную стелу с описанием похода на север и установить её в храме в Карнаке. Авторитет Камоса был вознесен на небывалую высоту и в своей стеле он величает себя Камос-кен (то есть «Камос Сильный»)
Утверждение некоторых историков, что Камос в этом походе продвинулся до самой столицы гиксосов Авариса и осадил её и, что только нестабильная обстановка на юге помешала ему захватить город, не представляется возможным. В победной стеле не упомянут не только ни один город Дельты, где располагался Аварис, но и даже Мемфис — старая столица Египта. Упоминаемый в стеле захват земель Авариса, нужно трактовать не как оккупацию окрестностей города Авариса, а как подчинение земель принадлежащих столице гиксосов, располагающихся далеко на юге от самого города.
Вёл Камос войну и в Нубии. Две его наскальные надписи были найдены в Арминна и Тошке, между Дером и Абу-Симбелом. Обычно считалось, что этот свой поход Камос совершил после победы над гиксосами, однако текст его стелы даёт понять — поход в Нубию был предпринят не после, а перед походом на север против гиксосов. Во-первых — в приведённом в стеле письме гиксоского царя к правителю Нубии, тот жалуется на Камоса: «Не нападал я на него, подобно тому, как он делал против тебя. Обрёк он на нищету обе земли: мою страну и твою страну. Он разорил их». Во-вторых, сам Камос в этой стеле величает себя: «Одаренный жизнью, побивший Юг, напавший на Север». Из всего вышесказанного видно — поход в Нубию был предпринят ранее похода против гиксосов. Видимо, во время этого похода и были покорены маджаи — племена, населявшие Северную Нубию, из которых были сформированы отряды наемников, впоследствии участвовавшие в войне против гиксосов на стороне фиванцев.
Возможно, что Камос совершил не один, а два похода в Нубию, в начале своего правления, то есть до войны с гиксосами, и в конце, уже после войны. В уже упоминавшихся наскальных надписях найденных в Нубии, вместе с именем Камоса указано также и имя его преемника Яхмоса I, непосредственно следовавшее за именем своего старшего родственника. Возможность того, что оно было добавлено позднее, уже во времена правления Яхмоса, опровергается тем, что, судя по всему, оба имени были начертаны в одно время и одним и тем же писцом. Также имена обоих фараонов, сопровождаются эпитетом «Одаренный жизнью», что является явным признаком того, что оба этих правителя были живы, когда делались эти надписи. На основании вышесказанного создаётся впечатление, что Камос и Яхмос правили вместе — были соправителями. Однако, на своих стелах из Карнака, помеченных 3-им годом правления, Камос не единым словом не обмолвился о Яхмосе. Видимо, Яхмос если и стал соправителем Камоса, то уже после войны с гиксосами. Соответственно, второй поход Камоса в Нубию нужно датировать 4-м или 5-м годом правления Камоса. Возможно, поход был вызван необходимостью вернуть под свой контроль область Бухен отбитую у египтян нубийцами, так как стела, имеющая картуш Камоса, в этой крепости, была преднамеренно стерта, а сама непосредственно крепость носит следы пожара.
Последним точно установленным годом правления Камоса является 3-ий его год. Этим годом датированны две его стелы рассказывающие о борьбе с гиксосами и установленные по его приказу в храме Карнака. Однако, на основании современных данных предполагается, что правление Камоса продлилось несколько больше и на сегодняшний момент принимается равным 5 лет. Сюда же относится и период соправительства между Камосом и Яхмосом, принимаемый равным 1 году.
Об обстоятельствах смерти Камоса ничего не известно. Небольшая кирпичная пирамида Камеса в Дра Абу эль-Нага, как и его предшественника Секененра, уже давно исчезли не оставив следа, но были ещё не тронуты, когда их обозревали спустя примерно 450 лет после смерти фараона рамесидские ревизоры. Об этом рассказывает Папирус Аббот, содержащий запись расследования ограблений гробниц во времена Рамсеса IX. Видимо позднее мумия Камоса была преднамеренно перенесена из гробницы и скрыта в груде развалин, где и была обнаружена в 1857 году в скромном, не позолоченном деревянном гробу. Гроб был вскрыт Огюстом Мариетом и Генрихом Бругшем, которые обнаружили там распавшуюся мумию и несколько опускаемых с покойником в могилу предметов, в частности кинжал из золота и серебра, амулеты, скарабей, бронзовое зеркало, и нагрудное украшение в форме картуша, с именем его преемника Яхмоса. Скромность захоронения Камоса, возможно, говорит о том, что фараон умер преждевременно и не успел должным образом подготовить своё захоронение, видимо из-за постоянных войн, которые он вёл с нубийцами и гиксосами.
Гроб Камоса на сегодняшний момент находится в Египте, кинжал — в Брюсселе, пектораль и зеркало — в Лувре. Начертанное на гробе имя фараона было расшифровано лет через 50 после его обнаружения, и к тому времени мумия, видимо, оставленная в куче строительного мусора, где была сделана находка, была давно утрачена.