товарищ верь пройдет она так называемая гласность
Из классики. Игорь Губерман уже написал
Россия уже многократно
меняла, ища где вольготней,
тюрьму на бардак и обратно,
однако обратно-охотней.
***
Я хмурыми глазами старожила
взираю на весеннюю погоду,
Россия столько рабства пережила,
Что выдержит и краткую свободу.
***
Пришел я к горестному мнению
от наблюдений долгих лет:
вся сволочь склонна к единению,
а все порядочные — нет.
***
В любви и смерти находя
неисчерпаемую тему,
я не плевал в портрет вождя,
поскольку клал на всю систему.
***
Изнасилована временем
И помята, как перина,
Власть немножечко беременна,
Но по-прежнему невинна.
***
Пусть объяснят нам эрудиты
Одно всегдашнее явление:
Везде, где властвуют бандиты,
Их пылко любит население.
***
Не в том беда, что наглой челяди
доступен жирный ананас,
а том, что это манит в нелюди
детей, растущих возле нас.
***
Товарищ, верь, пройдет она —
И демократия, и гласность.
И вот тогда Госбезопасность
Припомнит ваши имена
***
Когда от тепла диктатуры
эпоха кишит саранчой,
бумажные стены культуры
горят или пахнут мочой.
***
Во благо классу-гегемону,
чтоб неослабно правил он,
во всякий миг доступен шмону
отдельно взятый гегемон.
***
Страны моей главнейшая опора —
Не стройки сумасшедшего размаха,
А серая, безликая опора,
Владеющая ниточками страха.
***
Система на страхе и крови,
на лжи и на нервах издерганных
сама себе гибель готовит
от рака в карательных органах.
Игорь Губерман о России
Кусок планеты грандиозный
принадлежал одной державе,
но образ жизни был там свинский,
и все оттуда побежали…
***
Держава ныне катится туда,
И путь ее сравнительно недолог,
И не скажу я именно куда —
Но это слово знает гинеколог.
***
Россия красит свой фасад,
чтоб за фронтоном и порталом
неуправляемый распад
сменился плановым развалом.
***
Мне Маркса жаль: его наследство
свалилось в русскую купель;
здесь цель оправдывала средство
и средства обосрали цель.
***
Россия уже многократно
меняла, ища где вольготней,
тюрьму на бардак и обратно,
однако обратно-охотней.
***
Я хмурыми глазами старожила
взираю на весеннюю погоду,
Россия столько рабства пережила,
Что выдержит и краткую свободу.
***
Пришел я к горестному мнению
от наблюдений долгих лет:
вся сволочь склонна к единению,
а все порядочные — нет.
***
В любви и смерти находя
неисчерпаемую тему,
я не плевал в портрет вождя,
поскольку клал на всю систему.
***
Изнасилована временем
И помята, как перина,
Власть немножечко беременна,
Но по-прежнему невинна.
***
Россия уже многократно
меняла, ища где вольготней,
тюрьму на бардак и обратно,
однако обратно — охотней.
***
Пусть объяснят нам эрудиты
Одно всегдашнее явление:
Везде, где властвуют бандиты,
Их пылко любит население.
***
Не в том беда, что наглой челяди
доступен жирный ананас,
а том, что это манит в нелюди
детей, растущих возле нас.
***
Товарищ, верь, пройдет она —
И демократия, и гласность.
И вот тогда Госбезопасность
Припомнит ваши имена
***
Когда от тепла диктатуры
эпоха кишит саранчой,
бумажные стены культуры
горят или пахнут мочой.
***
Во благо классу-гегемону,
чтоб неослабно правил он,
во всякий миг доступен шмону
отдельно взятый гегемон.
***
Страны моей главнейшая опора —
Не стройки сумасшедшего размаха,
А серая, безликая опора,
Владеющая ниточками страха.
***
Система на страхе и крови,
на лжи и на нервах издерганных
сама себе гибель готовит
от рака в карательных органах.
***
Живя в загадочной отчизне,
Из ночи в день десятки лет
Мы пьем за русский образ жизни,
Где образ есть, а жизни нет…
***
Ворует власть, ворует челядь,
Вор любит вора укорять;
В Россию можно смело верить,
Но ей опасно доверять.
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Товарищ верь пройдет она так называемая гласность
Катастройка. Революция в Царьграде (сборник)
Живите, думайте, читайте, действуйте!
Оглядываясь на время, прошедшее после 10 мая 2006 года, с глубокой благодарностью вижу друзей, соратников, верных помощников, близких, разделивших со мной горечь огромной утраты. Это те, кто самым активным и заинтересованным образом включились в многогранную деятельность по охране и популяризации творческого наследия, оставленного нам Александром Александровичем Зиновьевым, – в огромную работу по продвижению и развитию необъятных горизонтов его Мыслящего мира.
Моя сердечная признательность Бабурину С. Н., Болдыреву Ю. Ю., Грекову Л. И., Гусейнову А. А., Давыдову Ю. С., Данилину Ю. В., Добренькову В. И., Запесоцкому А. С., Ивлеву Ю. В., Ижицкому В. П., Кантору К. М., Катушкину Максиму, Лекторскому В. А., Лиханову А. А., Логвинову М. А., Ломейко В. Б., Лукову В. А., Миронову С. М., Миронову В. В., Осипову Г. В., Радовицкому А. М., Рассадину Н. М., Садовничему В. А., Степину В. С., Тарасову Б. Н., Фоменко А. Т., Шилову А. М., Юдинковой Г. А., а также редколлегии дорогого нам журнала «ЗИНОВЬЕВ», в особенности Блинову Алексею, Родькину Павлу, Солодухину Юрию, Хромову Максиму, Большакову Владимиру, Назарову Олегу, Пилько Алексею, Стремидловскому Станиславу и Кузьменко Ольге, и организаторам-вдохновителям выставки в Государственном Литературном музее – Фокину Павлу, Дмитриевой Елене Дмитриевне, Шапошникову Михаилу; креативным создателям многомесячной экспозиции «ЗИНОВЬЕВ=ВРЕМЯ=ВПЕРЁД» в МГУ им. М. В. Ломоносова – Блинову Алексею и Родькину Павлу, и дружеской поддержке из-за рубежа, где читают, знают и любят Александра Зиновьева – Кристин Местр, Катрин Бессонар, Наде и Елене Подерегин, Э.-Й. фон Штудницу, Ги Бенсимону, Баходиру Сидикову, Николаю Бухтееву, Вильфреду Боттке, Максу Клопферу, Фабрису Фассио, Марку Зальцбергу, Джини Тоски-Мараццани-Висконти, Ксении Антич, Элизабет Тииг, Марио и Елене Корти, Майклу Кирквуду, Филиппу Хэнсону, Наталии и Клаусу фон Ширах, Зигрид и Клаусу Ройтер, Урсуле Циглер, Эллен и Бориславу Сайтинак, Жюльян Сильвиан, а исключительную признательность – Моему Губернатору Игорю Николаевичу Слюняеву, создавшему особенные условия для бережного и любящего, сыновьего отношения к гордости Костромской земли Александру Зиновьеву, и обязательно выдающемуся скульптору, Народному художнику России Андрею Ковальчуку, автору прекрасного памятника Александру Зиновьеву, нашим дочерям – Полине, Ксении и Тамаре, – которые активно, творчески поддерживают и созидают во всех начинаниях, связанных с многоплановыми проектами по увековечиванию памяти их отца, самого дорогого мне человека, и нашим друзьям – Михаилу Рудь, Марии и Юрию Солодухиным, Татьяне Фоменко, Тамаре Кезевадзе, Андро Пурцхванидзе, Евгении Фроловой, Людмиле Савельевой, Анне и Эрнсту Неизвестным, Наталии Печеневой, Алле Митрохиной, Юрию Наумову, Сергею и Ирине Устименко, Бориславу и Миланке Милошевич, Татьяне Косиной, Ирине Бариновой, Елене Катышевцевой, Станиславу Кузьменко, Светлане Долгополовой, Андрею Джангваладзе, Павлу и Ирине Карповым, Константину Макарову, Сергею Павлову, Светлане Мурашко, и, наконец, сердечное спасибо всем читателям и блоггерам, открывшим огромный творческий мир выдающегося мыслителя и гражданина Александра
Российско-Баварского исследовательского центра
имени А. А. Зиновьева
(РГТЭУ и Университет г. Аугсбурга),
Comes Rectoris Universitatis, Augsburg,
главный редактор журнала «ЗИНОВЬЕВ»
Предисловие к российскому изданию
В эту книгу вошли повести «Катастройка» и «Революция в Царьграде». Первая была закончена в 1989 году. В основу сюжета ее было положено описание ситуации, которая сложилась в России вследствие горбачевской перестройки и тенденции к контрперестройке, которая наметилась еще в то время и привела к попытке переворота в августе 1991 года. Я предполагал, что нечто подобное должно произойти. Но конечно, я не мог предвидеть, что это произойдет в такой форме и кончится провалом.
Книга «Революция в Царьграде» была начата еще в 1982 году как часть серии «Смута», но по не зависящим от меня обстоятельствам работу над ней пришлось отложить, а в связи со стремительными и радикальными переменами в России пришлось основательно переработать. Закончил я эту переработку вскоре после событий в августе 1991 года.
Хотя эти книги суть самостоятельные хроникально-социологические повести (так я называю мой литературный жанр), их можно рассматривать как часть единого произведения, в чем читатель может убедиться сам.
Повесть о перестройке в Партграде
Раньше Партград был закрыт для иностранцев. Для этого были две причины. Первая причина – в Партграде не было ничего такого, что следовало показывать иностранцам. Было несколько церквей, но они не имели никакой исторической и архитектурной ценности. К тому же все они, кроме одной, самой захудалой, были закрыты. Был старинный монастырь. Но в нем помещался антирелигиозный музей. В Партграде нельзя было найти даже расписной ложки, плошки и матрешки, которые на Западе считаются высшим достижением русской национальной культуры, хотя давно уже изготовляются в Финляндии. На весь Партград был всего один самовар, да и тот находился в краеведческом музее.
С началом горбачевской «перестройки» положение изменилось коренным образом. Оно изменилось не в том смысле, что вид страны и жизнь людей улучшились (они-то как раз ухудшились), а в том смысле, что взгляд высшего руководства на вид страны и жизнь людей ухудшился. Закончился первый период советской истории – период сокрытия недостатков. Начался новый период – период признания и обнажения недостатков. Причем недостатки стали обнажать не столько для своих граждан, которые об этих недостатках знали и без указаний начальства, сколько для Запада. Можно сказать, что началась оргия любования своими язвами и хвастовства ими перед Западом. Этот перелом совпал с переломом в отношении к Советскому Союзу на Западе. Там стали интересоваться не тем, что было плохого в советском образе жизни, а тем фактом, что в Советском Союзе официально признали наличие плохого, и именно это признание стали считать самым большим достоинством советского образа жизни. Признание советских властей, что в Советском Союзе дела делаются плохо и люди живут плохо, на Западе истолковали как показатель того, что дела в Советском Союзе идут совсем неплохо и люди живут не так уж плохо. На Западе простили Советскому Союзу все зло, случившееся в нем и из-за него, за признание ничтожной доли этого зла.
Тучи советских людей устремились в западные страны, превознося «перестройку» и заодно приобретая дефицитные в Советском Союзе вещи. На Западе стали сравнивать Горбачева с Петром Великим и приписали ему намерение широко открыть двери на Запад. Горбачевское руководство решило подкрепить этот перелом в общественном мнении Запада, организовав поток западных людей в Советский Союз. С этой целью в ЦК КПСС было принято решение превратить Партград в образцово-показательный с точки зрения хода перестройки город (в маяк перестройки) и открыть его для иностранцев. Произошло это при следующих обстоятельствах.
Подражая классикам
1.
Однажды в студёную зимнюю пору,
Сижу за решёткой в темнице сырой.
Гляжу, поднимается медленно в гору,
Вскормлённый в неволе орёл молодой.
И шествуя важно походкою чинной,
Мой верный товарищ, махая крылом,
В больших сапогах в полушубке овчинном,
Кровавую пищу клюёт под окном.
3.
Товарищ, верь!
Пройдет она, так называемая гласность,
Россия вспрянет ото сна,
И вот тогда госбезопасность,
Припомнит ваши имена.
4.
Идёт алкаш качается,
Вздыхает на ходу.
«Автопилот кончается,
Сейчас я упаду!»
5.
А у нас недавно кошка,
Родила троих котят.
Котята выросли немножко,
И своих котят хотят.
7.
Ты меня на рассвете разбудишь,
По зубам непременно получишь.
Я тебя отучу от привычки,
В воскресенье будить на рассвете!
9.
Над седой равниной моря
Гордо реет жирный пингвин.
Он и сам уже не помнит,
Как сумел с земли подняться.
Он парит вторые сутки,
Над равниной океана,
Потому что он не знает,
Как сажать себя обратно.
Раз пятнадцать он пытался,
Сесть куда-нибудь на землю,
Но скользил по грунту брюхом,
Матерясь, взлетал обратно.
Мимо чайки пролетали,
И кричали что-то дружно.
Но не слышал жирный пингвин
Ничего из этих криков.
Он парил, дышал и плакал,
Слёзы речкой лились в море.
Очень сложно в наше время,
Не на месте оказаться.
На трибуне мавзолея
мы видали Бармалея.
Брови черные густые,
речи длинные пустые.
Он и маршал и герой.
Угадайте: «Кто такой?»
Кто даст правильный ответ,
тот получит десять лет!
*
Поменяли хулигана
на Луиса Корвалана.
Где бы взять такую бл…,
чтоб на Брежнева сменять!
*
Спутник, спутник – ты могуч,
ты гоняешь стаи туч,
прославляешь до небес
мать твою – КПСС!
*
Много света и тепла
всем нам партия дала.
Но ведь партия не б…,
и не может всем давать!
*
Прошла зима, настало лето –
спасибо партии за это!
Спасибо партии родной,
что в воскресенье выходной!
*
Мой миленок от тоски
сломал х. три доски.
Возрастает год от года
мощь советского народа!
*
С неба звездочка упала
прямо милому в штаны.
Ничего, что оторвала.
Ах, только б не было войны!
*
Водка стала шесть и восемь,
все равно мы пить не бросим.
Если будет двадцать пять –
купим водочки опять.
Передайте Ильичу,
нам и тридцать по плечу!
А если станет больше,
то будет, как в Польше.
«Лежу в больнице. Весь измучен,
Минутой каждой дорожа.
Да, понимаешь в жизни лучше,
Коль жопой сядешь на ежа».
*
По России мчится тройка –
Райка, Мишка, перестройка.
*
На недельку, до второго,
закопаем Горбачёва.
Откопаем Брежнева —
станем пить по-прежнему.
*
Пашет поле мирный трактор,
За селом горит реактор.
Вся Европа кроет матом
наш родной советский атом.
Если с мужем шо ни тэ
Обращайтесь в МАГАТе.
*
Перестройка-перестройка!
Я и перестроилась!
У соседа … длинней,
Так я к нему пристроилась.
*
Милка в койке показала
Новое движение.
Я подумал перестройка,
вышло ускорение.
*
Товарищ, верь, пройдет она,
так называемая гласность,
и вот тогда госбезопасность
припомнит наши имена.
Про Горбачевскую попытку «перестройки» все уже давно было написанно:
«Дух свободы. К перестройке
Вся страна стремится,
Полицейский в грязной Мойке
Хочет утопиться.
Не топись, охранный воин,-
Воля улыбнется!
Полицейский! Будь покоен:
Старый гнет вернется. «
Саша Черный, 16.2.1906