Про что пишет мураками
В чём гениальность Харуки Мураками, и что нужно знать о его творчестве?
Вчера Харуки Мураками исполнился 71 год. Начав писать в 29, к восьмому десятку самый «не японский прозаик» из страны высоких технологий является одним из символов культуры своей Родины. Почему именно так, и чем его книги достойны вашего внимания? Объясняем в статье.
Награды и признание
В копилке наград Мураками не так много всемирно признанных премий, где главной стоит считать имени Франца Кафки. В этом японский гений схож с «Королём Ужасов» Стивеном Кингом, многократно номинированным на «Небьюлу», «Локус» и Всемирную Фэнтези, но так и не получившим ни одну из них.
Как и «дядя Стив», Харуки совершенно не переживает по поводу отсутствия у него Букера или Нобелевки, имея самое главное: всемирное признание, армию поклонников и возможность творить, получая солидные гонорары.
Произведения Мураками переведены более чем на 50 языков, количество проданных экземпляров измеряется миллионами. Этот факт, а также творческая биография длиной почти в полвека, в отличие от широко рекламируемых однодневок, позволяют считать автора одним из наиболее востребованных писателей современности.
Самый европейский писатель Страны восходящего солнца
Многие из японских коллег Мураками частенько ставят в упрёк прозападную стилистику его книг и, как следствие, отсутствие японской традиции в творчестве. Сам же он не переживает по этому поводу, а в редких интервью откровенно заявляет, что его любимыми авторами являются американцы, а также Достоевский.
Образ жизни Харуки, с частыми переездами в Америку и Европу, делает его стиль всеобъемляющим. Перебираясь с места на место, из страны в страну, видя людей разных национальностей и рефлекторно изучая непохожие друг на друга культуры, Мураками переносит их следы в свои книги.
Тем не менее, большинство работ прозаика посвящено Родине, соотечественникам и даже порой городам, где он жил.
Стоит отметить, что именно европейское, как синоним общемирового, в стиле автора и сделало его настолько популярным. Создав симбиоз из глубокого и философского японского отношения к жизни и наблюдений за европейски стремительным образом жизни, порой обесценивающим человеческую мораль, Мураками смог донести свои тексты до миллионов.
Постмодернизм как конёк и «фишка»
В отличие от большинства современных авторов, порой желающих поучать читателей собственным взглядам через тексты, Мураками совершенно не стремится к подобному эффекту. Его книги являются наблюдением за историей, сочиняемой им самим. Дают редкий шанс читателям самим взвешивать поступки героев и принимать их выбор, оценивая индивидуальными моральными мерками.
Харуки не стремится учить, он желает показать увиденное им, пусть частенько и переосмысленное через фантастическую призму. Именно по этой причине большинство номинаций и наград автора имеют прямое отношение к фэнтези. Именно его умение превратить обычную реальность в магически-мистическую за пару абзацев ещё больше роднит автора с Кингом — таким, казалось бы, непохожим писателем.
Ещё одной особенностью книг Мурками являются невидимые, но ясно уловимые нотки любимых им джаза и рок-н-ролла. И если в «Норвежском лесу» само название песни The Beatles говорит за себя, то в других романах, повестях и рассказах сами строки раскрываются перед читателями подобно джазовой синкопе.
Не стоит удивляться профессии героя «К югу от границы, на запад от солнца», ведь сам Мураками в свое время владел именно джаз-баром.
Что почитать?
Последний раздел статьи содержит вопрос, но ответ на него крайне прост. Ведь у Мураками легко найти интересное совершенно разным читателям.
Вы предпочитаете антиутопии? Рекомендуем роман «1Q84»: с двумя параллельными сюжетными линиями героя и героини, их историями, где воедино соединяются параллельный мир, делающий из инструктора фитнес-клуба наёмную убийцу, и преподавателя, проживающего более реальную жизнь. Здесь, в нескольких томах, прозаик рассуждает о многом, мастерски объединив человеческие взаимоотношения, религии, криминал, недалёкое будущее. Именно эта работа мастера крайне близка к творчеству уважаемого им Фёдора Михайловича.
Вам хочется чего-то попроще? «Норвежский лес» и «Кафка на пляже» — две абсолютно разные книги, где объединяющим стержнем является любовь. Причём любовь не только эгоистично-страстная, но и проявление этого светлого чувства по отношению к более приземлённым вещам.
Кафка здесь имя героя, лес присутствует иносказательно, а после прочтения так и хочется задуматься над бренностью мира и стремительно несущейся жизнью.
Хотите начать с менее мейнстримного и востребованного? «Послемрак» прямо создан для вас. Здесь есть Токио, огромный и живой, полный экзотики и футуризма. А ещё здесь имеются интересно закрученные события, развивающиеся, на минуту, в течение одной единственной ночи.
Из относительно новых работ рекомендуем «Убийство командора» (2019) — мистическую историю в двух частях об одиноком портретисте, который отыскал на чердаке своего временного дома очень странную картину. Случайная находка запустила целую вереницу загадочных событий, отсылающих читателя к дзен-буддизму и магии, скрывающейся в обыденных вещах.
Заслуживают внимания и две биографические работы: «Беседы о музыке с Сэйдзи Одзавой» (2020) — книга, в которой раскрывается обширный слушательский кругозор автора, — а также «Писатель как профессия» (2020) — исповедь прозаика, влюблённого в свою профессию.
Для тех, кто ищет что-то еще: у автора 14 полновесных романов и множество других ярких произведений. Найдётся, чем удивить даже искушенных читателей. Этим Мураками и прекрасен.
В чем секрет популярности книг Харуки Мураками?
И что думают о его творчестве читатели
Сюрреалистические, меланхоличные произведения Харуки Мураками переведены более чем на 50 языков и являются мировыми бестселлерами. Японскому писателю уже несколько лет пророчат Нобелевскую премию по литературе, а выход каждого его романа производит фурор на родине автора: чтобы получить в руки долгожданную книгу, японцы еще ночью выстраиваются в очередь перед книжными магазинами.
В России «мураками-мания» началась еще в девяностых. С тех пор прошло уже почти тридцать лет. Мы решили выяснить, что современные читатели думают о книгах писателя и почему он по-прежнему так популярен.
Евгения, о книге «Бесцветный Цкуру Тадзаки и его годы странствий»
Роман был написан в 2013 году, как же долго я ждала его перевода. Я всегда жду с нетерпением книг моего любимого автора. Книга переведена традиционно Дмитрием Ковалениным, надо сказать — прекрасно адаптированный перевод, многое в котором на усмотрение переводчика.
Сюжет: пять друзей, фамилии четверых происходили от какого-нибудь цвета — Красный и Синий, Белая и Черная, лишь Цкуру Тадзаки (герой) оставался Бесцветным, т.к. его фамилия означала «создавать, созидать». Друзья были неразлучны, неделимы, были нерушимым оплотом гармонии и дружбы, т.к. все они разные, индивидуальные и дополняли друг друга. И вот неожиданно это цветная компания объявляет Цкуру: «больше ни видеть, ни слышать тебя не желаем». Из-за чего?! Цкуру узнал только 16 лет спустя.
Как я скучала по этому неспешному, спокойному, медитативному повествованию Мураками-сан, в котором реальность смешивается со снами, звучит музыка, такие разные и интересные персонажи, мистические истории. И в этой книге много рассуждений: о жизни, смерти, дружбе, взрослении, любви, поиске себя и опять — об одиночестве. Эта тема идет красной нитью через весь роман: как бы то ни было, а человек рождается один и один идет по жизни, лишь позволяя или нет кому-нибудь быть свидетелем его жизни, и уходит из это мира — опять же один. Но вопрос в том, что останется после его ухода? Уходя, оставьте свет: дети или то, что создано вашими руками, будь то глиняная посуда или железнодорожные станции. И как всегда, после прочтения романов Мураками, остается некая недосказанность, много вопросов и тихая грусть, но есть уверенность в том, что все в итоге БУДЕТ ХОРОШО!:)
Светлана, о книге «Кафка на пляже»
Кафке Тамуре пятнадцать, он учится, занимается спортом, но не может найти себе места ни дома, ни в школе, у него нет друзей, только вымышленный парень Ворона, нет понимания с отцом и он решается сбежать из дома, чтобы избежать страшного пророчества, а также разобраться в себе. Волею случая или следуя провидению, он оказывается в старинной библиотеке, где и приближается к ответам на все свои вопросы.
При чтении прозы мною горячо любимого Х.Мураками возникает чувство, будто разглядываешь мастерски выполненный фотоколлаж из фрагментов реальности вперемежку со сновидениями, а в ушах постоянно звучат, переплетаясь друг с другом, звуки музыкальных произведений, примешивается визуальный образ картин, да еще и рассказы о разных книгах. Образы и метафоры в тексте по-дзенски внезапны и по-символически точны. Герои плывут по течению и сами не знают, что будет дальше.
Когда прочитаны все его книги, понятны многие моменты, неуловимые для обычного читателя: отсылка к первой книге «Слушай песню ветра»; хозяин кофейни, увлеченно рассказывающих о композиторах, в котором узнаешь самого автора, как и «К югу от границы, на запад от солнца»; любовь к кошкам, которые в этой книге еще и заговорили, да ещё и помогали героям, хоть от злодеев и пострадали; дом в лесу, как и в книге «Охота на овец»; музыка, которую слушают на пластинках, и многое другое.
ada_LoveLace, о книге «Норвежский лес»
Х. Мураками — мой любимый автор вот уже 18 лет и я прочитала все его книги, включая эту. Книги читается легко, потому что они простые и в них есть душа.
Удивительно перечитывать «Норвежский лес» спустя годы, находить в нем что-то новое для себя, смотреть отмеченные карандашом места, помнить моментами текст. Герои Х. Мураками — обычные люди, каждый день они заводят пружину своей жизни: просыпаются по утрам, пьют кофе, идут на учебу/работу, обедают, гуляют в парках, встречаются с друзьями, выпивают, спят с подругами/друзьями, а еще. усердно учатся, читают книги по пути в автобусе или ночью в бессонницу, слушают джаз, ходят в кино, походы, любят кошек, сами готовят, содержат свои вещи и жилище в чистоте, избирательно заводят друзей, пишут письма, думают о разных вещах, размышляют, умеют дружить и любить, честные и порядочные. В общем-то, они скорее интроверты и во многом похожи на меня, а потому мне и близки.
NataliGoncharova, о книге «Хроники Заводной Птицы»
Тору Окадо чуть за тридцать и в его жизни вроде бы все нормально, но однажды пропадает его кот. В поисках кота дорожка в округе заводит его к пустующему дому, где он слышит крик Заводной птицы и знакомится со странной соседкой Мэй Касахарой. Потом пропадает Кумико — жена героя, без объяснений и без видимых на то причин. С этого момента начинают происходить события, полностью меняющие его представление об окружающей действительности, стирается грань между сном и реальностью, а странные случайные и неслучайные люди, встречающиеся Тору на пути поиска и кота, и жены, добавляют ирреальности в его привычное и стабильное существование, вносят смятение в его жизнь и понимание того, что все взаимосвязано. Герой пытается распутать этот клубок и понять: что же случилось и с котом, и с женой.
Первое прочтение книги было 15 лет назад и для меня «Хроники», как и все книги Харуки Мураками, остаются любимыми, глубокими, интересными, открывающие как шкафчик свои потайные отделения в каждое прочтение и не перестающие удивлять. С Х. Мураками для меня началась моя любовь к Японии, минимализму и лаконичности во всем, простым формам, свободным пространствам, поиску себя, своего места в мире, гармонии. Его книги притягательны и мистичны, и вместе с тем просты, ведь герои — обычные люди, как мы с вами, только жизнь у них необычна. Но в любой, даже самой сложной ситуации, они не теряют доброты, оптимизма, веры в себя и в то, что всё в конечном итоге будет хорошо. «Хроники» насыщены запахами и звуками, эмоциями и чувствами, снами, воспоминаниями, письмами, звонками, разговорами и другими посланиями. Одна из лучших, по моему мнению, книг автора.
Писатель в жанре эмбиент: за что любят и ненавидят Харуки Мураками
Разбираем, почему одних бесит, а других восхищает главный японский писатель современности, на примере его главного романа — «Хроники заводной птицы».
Харуки Мураками, которому недавно стукнуло 72 года, – по-прежнему главная литературная звезда современной Японии. Каждый новый роман раскупают как горячие пирожки, его книги переведены более чем на 50 языков, и год от года ему прочат Нобелевскую премию по литературе (но шведские академики всякий раз чествуют кого-нибудь еще). Литературные критики Харуки тоже любят: к примеру, The Guardian еще 20 лет назад назвала его одним из лучших ныне живущих романистов, и с годами это реноме только укрепляется.
Впрочем, при всей популярности, значительное число людей прозу Мураками не просто не любит, а презирает, считая дешевкой, скучной дистиллированной водицей, притворяющейся интеллектуальной литературой. После очередного невручения японцу Нобеля один корреспондент издевался над возможной формулировкой: «За что Мураками вручать Нобелевскую премию? «За безупречно налаженное снабжение экзальтированных девочек в метро претенциозным чтивом»? «За болезненно отстранённое описание интимных сцен, способных усыпить либидо неподготовленного читателя навсегда»?».
Дело вкуса – как и любой писатель со специфической, мгновенно узнаваемой манерой письма, Мураками заходит/не заходит читателю ровно настолько, насколько мироощущение читателя совпадает с авторским. Что это за мироощущение? Попробуем понять, но для начала – несколько советов по знакомству с творчеством Х.М.
Путеводитель по японской чуди
Если вы никогда не читали Мураками и думаете, с чего именно начать копать его солидную библиографию (14 романов, 12 сборников рассказов, не считая нонфикшна), – есть несколько путей:
Хронологический — с «трилогии Крысы»: ранних повестей «Слушай песню ветра» (1979), «Пинбол 1973» (1980) и более масштабного романа «Охоты на овец» (1982).
Писать Мураками, внук буддийского священника и сын преподавателей японской литературы, начал в двадцать девять лет – до этого четыре года вместе с женой управлял джаз-баром в Токио. Однажды он понял, что может написать книгу – озарение пришло во время бейсбольного матча, о чем позже он вспоминал в мемуарах: «Я до сих пор помню огромное ясное небо, мягкость и свежесть травы, вдохновляющий звук удара [битой по мячу]. Будто что-то снизошло на меня с небес в ту секунду, и я с благодарностью это что-то принял».
Молодой автор учился писать кратко, без цветистостей и экивоков: поэтому первую повесть написал по-английски, подбирая самые простые слова, а уже потом перевел на японский. Дальше работал уже на родном языке, но сохранил принцип максимальной лаконичности. Очень простой язык, создающий ощущение повседневности – одна из главных черт творчества Мураками.
Осторожный — с «Норвежского леса» (1987)
Мураками – своего рода литературный Дэвид Линч: в 95% его книг вечно творится какая-то совершенно непонятная чертовщина. Только что герой вполне обыденно ходил в химчистку, слушал пластинки, варил спагетти – как вдруг реальность расплывается, кто-то обязательно исчезает (или, напротив, являются нездешние духи), и жизнь проваливается в сон наяву, из которого неясно, получится ли выбраться. А когда книга заканчивается, читатель не то чтобы получает ответы на двадцать тысяч вопросов, которые возникли у него в процессе чтения, – скорее, Мураками отвешивает вежливый поклон и удаляется, предоставив думать самому.
Главное исключение из этого правила – «Норвежский лес», история о студенте, переживающем последствия самоубийства друга, роман полностью реалистический. В интервью Мураками говорил, что шаг на новую территорию сделал вполне расчетливо: по его ожиданиям, после такой понятной всем книги он должен был серьезно расширить аудиторию. Не прогадал – только в Японии за год продали более 3 миллионов экземпляров романа, и дальше бестселлерами становились все книги Мураками (несмотря на то, что он с удовольствием вернулся к магическому реализму и «Норвежский лес» до сих пор остается его единственным романом без чертовщины).
«Норвежский лес» – хороший вариант попробовать, подходит ли вам стиль Мураками, если вы пока не готовы к его линчевским трюкам. В романе нет фантастических элементов, но есть все прочие фирменные приемы – сдержанность, смутная печаль и ощущение жизни как запутанного, загадочного и глубоко непонятного действа.
Краткий — с любого сборника рассказов
Если тратить время на роман некогда, а получить общее представление о самом известном японском авторе все же хочется, подойдут рассказы – в малой форме Мураками поднаторел не меньше, чем в крупной. Мой персональный фаворит – «Сжечь сарай», история о странном парне, которому нравится поджигать бесхозную недвижимость – и, возможно, не только недвижимость. (В 2018 году вышел фильм корейского режиссера Ли Чхан-дона «Пылающий», основанный на этой новелле и ничуть не уступивший ей в качестве – рецензию на него можно прочитать на Disgusting Men).
Впрочем, даже в самых маленьких безделицах Мураками вроде «Повторного нападения на булочную» или «О встрече со стопроцентной девушкой погожим апрельским утром» можно почувствовать его стиль — современного сказочника, рассказывающего городские легенды усталым слушателям, бредущим домой с работы — и понять, подходит ли вам эта манера.
Брутальный — с «Хроник Заводной Птицы» (1995)
Вариант для тех, кто не разменивается по мелочам и предпочитает сразу играть по-крупному – здоровенный опус, состоящий из трех книг, который The Telegraph включил в список лучших 10 азиатских романов всех времен. Критики любят сравнить его с «Улиссом»: повествование об одиноком человеке, уходящее корнями во Вторую мировую войну и под завязку набитое отсылками, аллегориями и двойниками. А также очень странными сексуальными сценами (еще одна неотъемлемая черта творчества автора, над которой любят подшучивать).
«Хроники» – это наиболее концентрированный Мураками, Мураками во весь рост, Мураками 80-го левела. Именно их имеет смысл рассмотреть подробнее, чтобы определить особенности его прозы.
Протагонист «Хроник Заводной Птицы» Тору Окада – самый заурядный житель Токио. Ему двадцать с чем-то лет, у него есть дом, жена Кумико и кот, он долго работал в юридической фирме, пока не решил уволиться, когда все надоело. Стоит жаркое, сонное лето, Тору не особо спешит искать работу, следит за домом, слушает музыку и крики необычной птицы за окном, которая издает скрежещущие звуки. Все идет своим чередом.
«Бог знает, что это была за птица и как она выглядела, но Кумико прозвала ее Заводной Птицей. Каждый день Заводная Птица прилетала сюда и заводила пружину нашего тихого мирка».
«Хроники Заводной Птицы» раскручиваются очень плавно и неспешно, чтобы в итоге затянуть в водоворот полного непонимания. Но там, где другой автор устроил бы напряженный экшн, Х.М. сохраняет медитативное, почти сонное спокойствие. Значительную часть его книг, и особенно «ХЗП» составляют отстраненные размышления, воспоминания, диалоги на слабо уловимые темы, заканчивающиеся ничем. Над этим автор и сам иронизирует:
«— Хочу спросить вас. На чьей вы стороне в этом деле? На его или на моей?
Мальта Кано поставила локти на стол и поднесла к лицу ладони.
— Ни на чьей. В этом деле нет сторон. Их просто не существует, господин Окада. Здесь нет верха и низа, правой и левой стороны, лица и изнанки.
— Настоящий дзэн получается. Как система взглядов представляет интерес, конечно, но мало что объясняет».
Но по-другому у него – никак. Все ускользает, перетекает из одного состояние в другое, пребывает в вечном движении. Определенность, конечность – это не к Мураками.
Несмотря на всю постмодернистскую неуловимость, книги Х.М. пронизаны вполне отчетливой моралью. Так, в «Хрониках Заводной Птицы» злодеем (и это не спойлер, т.к. обозначается его роль мгновенно) выступает персонаж – полная противоположность вялому главному герою. Он богат, заточен на успех, эффективен в бизнесе до умопомрачения, но полностью лишен любых принципов. Таких людей хватало в знакомой Мураками Японии, охваченной идеологией постоянного роста, писатель явно питает к ним отвращение и выводит как сатанинских персонажей.
А любит Мураками, как правило, людей, плывущих по течению, не слишком деятельных, но ценящих свободу, живущих в свободном ритме, и при этом способных отличить добро от зла. Именно к такому типу относится Тору Окада, и за этими ребятами, в конечном счете, правда – в этом автор не сомневается.
Другой важный рефрен, связанный с вопросами морали в «Хрониках Заводной Птицы» – Вторая мировая война. Мураками строго осуждает милитаристскую политику страны 1930-х – 1940-х годов и зверства японской армии в Азии. Воспоминания нескольких персонажей о войне – возможно, самые сильные сцены огромного романа, показывающие корни загадочного зла, таящегося в японском обществе. Да и просто эти эпизоды очень красивы – на фоне человеческой жестокости особенно остро воспринимается величие мира:
«Восход солнца в Монголии — картина замечательная. На горизонте вдруг возникла плывущая во мраке размытая полоса. Она начала расширяться, вырастая все выше и выше. Казалось, что с неба протянулась гигантская рука и не спеша стала поднимать ночной покров с лика Земли. Потрясающее зрелище! Я уже говорил: величие окружавшего нас мира многократно превосходило мои способности к постижению его. Я смотрел, и меня охватывало чувство, будто сама моя жизнь как-то истончается и медленно уходит в небытие, туда, где совсем нет места таким мелочам, как дела и заботы человеческие. Открывавшаяся передо мною картина повторялась уже сотни миллионов… миллиарды раз, с незапамятных времен, когда на Земле не существовало даже признаков жизни. Я забыл про караул и как завороженный смотрел на рождение нового дня».
Одна из причин нелюбви к Мураками как на родине, так и за рубежом – его репутация слегка попсового «западника», игнорирующего свои корни. Такие обвинения надуманы – как видно из примеров выше, Мураками остро интересуется историей своей страны, а его созерцательная манера письма вполне вписывается в условно «восточный», дзен-канон. Но, что греха таить, западную культуру он, фанат джаза и бейсбола, просто обожает, поэтому его герои постоянно обсуждают американскую и европейскую музыку, в качестве референсов возникает то Достоевский, то Чехов, а в романе «Кафка на пляже» как персонажи выведены Джонни Уокер и Полковник Сандерс.
Как и исчезновения, коты, туманные разговоры и странные персонажи, артефакты массовой культуры – неотъемлемая составляющая творчества Х.М., перетекающая из книги в книгу. Несколько лет назад даже придумали «Мураками-бинго», отображающее самые часто повторяющиеся в его книгах рефрены. Необязательно, конечно, что вы найдете в каждом романе все пункты – но пару-тройку точно повстречаете. «Однообразие!», – скажут одни. «Родное, знакомое!», – ответят другие.
В конце концов, многие отличные авторы пишут, по сути, одну книгу, до совершенства оттачивая владение своей главной темой. У Буковски такой темой были бухло и женщины, у Чехова – мятущаяся русская интеллигенция, не приспособленная к жизни, а, скажем, у Уэльбека – кризис ценностей западного мира. Так и Мураками год от года пишет свои сюрреалистические, легкие, как дым, городские сказки, меняя сюжеты, но никогда – атмосферу.
Стоит признать: если вам не понравится ни одна такая сказка Мураками — как, скажем, «Хроники» — скорее всего, не понравится никакая. Зато если что-то внутри срезонирует, и вы проникнетесь этой простой, медитативной прозой, где разговоры о серьезных материях ведутся впроброс и между прочим, где все поправимо и как бы не всерьез, где размыта граница между мечтами, кошмарами и реальностью – к Мураками всегда можно будет обратиться за утешением. Музыкально его книги напоминают даже не любимый им джаз, а эмбиент – текучий, легкий, почти бессодержательный, в общем, музыка на любителя. Но иногда нет ничего лучше, чтобы успокоиться и прийти в норму.