хозяин россии есть один лишь русский так есть и всегда должно быть
Хозяин россии есть один лишь русский так есть и всегда должно быть
☦РУССКАЯ ИМПЕРИЯ☦ запись закреплена
Великие люди о Русском Национализме (от Ломоносова до Менделеева)
Представляем вашему вниманию портреты некоторых известных и уважаемых людей (или, по мнению Путина, придурков и провокаторов), разделяющих принципы национализма и национального самосознания. Этих людей можно смело называть националистами, хотя кто-то из них жил во времена, когда понятие политического национализма ещё не сформировалось, а кто-то из этих людей не считал себя националистом, но его посчитали бы таковым в современном обществе.
Как бы то ни было, у любого антифашиствующего субъекта будет много претензий к их высказываниям, ведь они, по сути, опровергают типичные толерастические и интернационалистические штампы. Те люди из представленных здесь, коих с нами уже нет, будь они живы, подвергались бы нападкам и гноблению со стороны русофобов, обвинялись бы в фашизме, нацизме, антисемитизме и экстремизме. Те из них, кто сегодня живы — испытывают всё вышеперечисленное на себе постоянно.
Временной охват 300 лет. Отчасти потому, что этот срок примерно совпадает с возрастом русской литературы (лежащей в основе современной российской культуры); отчасти потому, что сомневаться в национальной ориентированности более древних представителей отечественной политики и культуры и вовсе не приходится.
Имя: Михаил Васильевич Ломоносов
Русский учёный-естествоиспытатель мирового значения, энциклопедист, химик и физик, один из создателей современного русского языка. Исторические взгляды Ломоносова формировались в острой борьбе против норманнской теории, отрицавшей самостоятельное развитие русского народа. Ломоносов стремился доказать славянское происхождение Рюрика, и то, что славяне были среди народов, населявших равнины юго-восточной Европы на протяжении тысячелетия до появления варягов. Ломоносов сумел убедительно показать, что Миллер использовал для своего доклада и всей системы доказательств исключительно западные концепции и источники, игнорируя русские летописи, а также те материалы, которые не подтверждают его точку зрения. Верно была определена Ломоносовым и территория расселения славян. Ломоносов разработал историческую концепцию, в которой подчеркивал решающую роль Православия, Самодержавия и духовно-нравственных ценностей русского народа в формировании Российского государства.
Годы жизни: 1711 — 1765 (подвергался репрессиям)
Национальность: Русский
Труды: «Слово о пользе химии», «Теория электричества, составленная по математическому методу», «Русская грамматика», «Древняя Российская история», «Краткое руководство к красноречию»
«Величие, могущество и богатство всего государства состоит в сохранении и размножении русского народа»
Имя: Александр Васильевич Суворов
Великий русский полководец, не потерпевший ни одного поражения в своей военной карьере, один из основоположников русского военного искусства, кавалер всех российских и многих иностранных военных орденов.
Годы жизни: 1729 — 1800
«Мы — Русские! Какой восторг!»,
«Горжусь, что я русский»,
«Мы русские и потому победим»,
«Бей врага, не щадя ни его, ни себя самого, побеждает тот, кто меньше себя жалеет»
Имя: Александр Cергеевич Пушкин
Великий русский поэт, драматург и прозаик. Принадлежал к так называемой «русской партии» (неформальная аристократическая группа)
Годы жизни: 1799 — 1837 (подвергался репрессиям, убит масонами)
Труды: «Борис Годунов», «Пир во время чумы», «История Пугачёва», «Полтава», «Кавказский пленник», «Сказка о попе и о работнике его Балде»
«И неподкупный голос мой был эхо русского народа»,
«Неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности. Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно, не уважать оной есть постыдное малодушие»,
«Ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, и иметь другую историю, кроме истории наших предков»,
«Униженная Швеция и уничтоженная Польша, вот великие права Екатерины на благодарность русского народа»,
«Пробуждение России, развитие ее могущества, ход к единству (к Русскому единству, конечно), оба Ивана, величественная драма, начавшаяся в Угличе и окончившаяся в Ипатьевском монастыре, — как, неужели это не история, а только бледный, полузабытый сон?»,
«Нельзя прощать тем, которые в ответ на русскую ласку способны клеветать на русский характер, мазать грязью священные страницы наших летописей, поносить лучших сограждан и, не довольствуясь современниками, издеваться над гробами отцов»,
«Братья дружною толпою
Серых уток пострелять,
Руку правую потешить,
Сорочина в поле спешить,
Иль башку с широких плеч
Или вытравить из леса
«С рассказом Моисея
Не соглашу рассказа моего:
Он вымыслом хотел пленить еврея,
Имя: Фёдор Иванович Тютчев
Русский поэт, дипломат, консервативный публицист, член-корреспондент Петербургской АН, славянофил. Автор терминов «русофобия» и «панславизм».
Годы жизни: 1803 — 1873
Труды: «Россия и революция», «Славянам», «Россия и Запад»
«Можно было бы дать анализ современного явления, приобретающий всё более патологический характер. Это русофобия некоторых русских людей — кстати весьма почитаемых»,
«Смущает их, и до испугу,
Что вся славянская семья
В лицо и недругу и другу
Впервые скажет: — Это я!
При неотступном вспоминанье
длинной цепи злых обид
Как божья кара, их страшит!».
Имя: Николай Васильевич Гоголь
Русский писатель, драматург, поэт, критик, публицист
Годы жизни: 1809 — 1852 (умер при загадочных обстоятельствах)
Труды: «Тарас Бульба», «Мёртвые души», «Ревизор», «Вий»
«Ещё предстанет несметное богатство русского духа, пройдет муж, одаренный божескими доблестями, или чудная русская девица, какой не сыскать нигде в мире, со всей дивной красотой женской души, вся из великодушного стремления и самоотвержения»,
«Подымутся русские движения и увидят, как глубоко заронилось в славянскую природу то, что скользнуло только по природе других народов»,
«Никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому перед малороссиянином. Обе природы слишком щедро одарены богом и как нарочно каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой – явный знак, что они должны пополнить одна другую. Для этого самые истории их прошедшего быта даны им непохожие одна на другую, дабы порознь воспитались различные силы их характеров, чтобы потом, слившись воедино, составить собой нечто совершеннейшее в человечестве»,
«А как дойдет до того, чтобы поведать сердечное слово, — видишь: нет, умные люди, да не те; такие же люди, да не те! Нет, братцы, так любить, как русская душа, — любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал бог, что ни есть в тебе — Нет, так любить никто не может!»(Тарас Бульба),
«Да разве найдутся на свете такие огни, муки и такая сила, которая бы пересилила русскую силу!»,
«Пусть же славится до конца века Русская земля!»(Тарас Бульба),
«Нет, поднялась вся нация, ибо переполнилось терпение народа, — поднялась отмстить за посмеянье прав своих, за позорное унижение своих нравов, за оскорбление веры предков и святого обычая, за посрамление церквей, за бесчинства чужеземных панов, за угнетенье, за унию, за позорное владычество жидовства на христианской земле — за все, что копило и сугубило с давних времен суровую ненависть козаков»(Тарас Бульба),
«Если русских останется только один хутор, то и тогда Россия возродится».
Имя: Михаил Юрьевич Лермонтов
Русский поэт, прозаик, драматург, художник, офицер.
Годы жизни: 1814 — 1841 (подвергался репрессиям, убит масоном Николаем Соломоновичем Мартыновым)
Труды: «Смерть поэта», «Бородино», «Герой нашего времени», «Родина», «Песня про купца Калашникова», «Последний сын вольности», «Русская песня»
«Если захочу вдаться в поэзию народную, то, верно, нигде больше не буду ее искать, как в русских песнях»,
«Но, видно, Русь так уж сотворена, что все в ней обновляется, кроме подобных нелепостей. Самая волшебная из волшебных сказок у нас едва ли избегнет упрека в покушении на оскорбление личности!»,
«Меня невольно поразила способность русского человека применяться к обычаям тех народов, среди которых ему случается жить; не знаю, достойно порицания или похвалы это свойство ума»,
«Осетины шумно обступили меня и требовали на водку; но штабс-капитан так грозно на них прикрикнул, что они вмиг разбежались. — Ведь этакий народ! — сказал он, — и хлеба по-русски назвать не умеет, а выучил: «Офицер, дай на водку!» Уж татары по мне лучше: те хоть непьющие…»(Герой нашего времени),
«По камням струится Терек,
Злой чечен ползет на берег,
Но отец твой старый воин,
Спи, малютка, будь спокоен,
(Казачья колыбельная песня)
«На волчьих кожах, без щитов,
Сидят недвижно у огня,
Молчанье мрачное храня,
Как тени грусти, семь бойцов:
Шесть юношей, один старик.
Они славяне! Бранный клик
Своих дружин им не слыхать
И долго, долго не видать
Им милых ближних… но они
Простились с озером родным,
Чтоб не промчалися их дни
Под самовластием чужим,
Чтоб не склоняться вечно в прах,
Чтоб тени предков, из земли
Восстав, с упреком на устах,
Тревожить сон их не пришли.
О! если б только Чернобог
Удару мщения помог.
Неравная была борьба…
И вот война! и вот судьба!»
(Последний сын вольности)
Имя: Иван Сергеевич Тургенев
Русский писатель, поэт, член-корреспондент Петербургской АН
Годы жизни: 1818 — 1883 (подвергался репрессиям)
Труды: «Отцы и Дети», «Записки охотника»
«Космополитизм – чепуха, космополитизм – нуль, хуже нуля; вне народности ни художества, ни истины, ни жизни, ничего нет»,
«В наших глазах, тот заслуживает это название, кто, по особому ли дару природы, вследствие ли многотревожной и разнообразной жизни, как бы вторично сделался русским, проникнулся весь сущностью своего народа, его языком, его бытом. Для того, чтоб заслужить название народного писателя, нужен не столько личный, своеобразный талант, сколько сочувствие к народу, родственное к нему расположение, нужна наивная и добродушная наблюдательность»,
Имя: Фёдор Михайлович Достоевский
Великий русский писатель и мыслитель.
Годы жизни: 1821 — 1881 (был приговорён к смертной казни, прошёл через каторгу)
Труды: «Преступление и наказание», «Братья Карамазовы», «Бесы», «Еврейский вопрос»
«Хозяин России есть один лишь Русский, так есть и всегда должно быть»,
«Если кто погубит Россию, то это будут не коммунисты, не анархисты, а проклятые либералы»,
«Мерило народа не то, каков он есть, а то, что он считает прекрасным и истинным»,
«Для настоящего русского Европа и удел всего великого арийского племени так же дороги, как и сама Россия, как и удел своей родной земли»,
«Неужели и тут не дадут и не позволят русскому организму развиться национально, своей органической силой, а непременно безлично, лакейски подражая Европе?»,
«А между тем, мне иногда входила в голову фантазия: ну что, если б это не евреев было в России три миллиона, а русских; а евреев было бы 80 миллионов ну, во что обратились бы у них русские и как бы они их третировали? Дали бы они им сравняться с собою в правах? Дали бы им молиться среди них свободно? Не обратили ли бы прямо в рабов? Хуже того: не содрали ли бы кожу совсем! Не избили ли бы до тла, до окончательного истребления, как делывали они с чужими народностями в старину, в древнюю свою историю? Нет-с, уверяю вас, что в русском народе нет предвзятой ненависти к еврею, а есть, может быть, несимпатия к нему, особенно по местам и даже может быть, очень сильная. О, без этого нельзя, это есть, но происходит это вовсе не от того, что он еврей, не из племенной, не из религиозной какой-нибудь ненависти, а происходит это от иных причин, в которых виноват уже не коренной народ, а сам еврей»
Имя: Константин Николаевич Леонтьев
Российский дипломат; мыслитель религиозно-консервативного направления: философ, писатель, литературный критик, публицист, славянофил.
Годы жизни: 1831 — 1891
Труды: «В своём краю», «Грамотность и народность», «Византизм и славянство»
«Тот народ наилучше служит мировой цивилизации, который своё национальное доводит до высших пределов развития».
Имя: Дмитрий Иванович Менделеев
Великий русский учёный и общественный деятель. Химик, физикохимик, физик, метролог, экономист, технолог, геолог, метеоролог, педагог, воздухоплаватель, приборостроитель, энциклопедист, открыватель периодического закона химических элементов. Член националистической организации «Союз Русского народа».
Годы жизни: 1834 — 1907
Труды: «Основы химии», «Оправдание протекционизма», «К познанию России», «Заветные мысли»
«Национализм во мне столь естественный, что никогда никаким интернационалистам его из меня не вытравить»,
«Для народов, подобных Русскому, дикость учения о вреде патриотизма до того очевидна, что не следовало бы об нём даже упоминать»,
«Высшая цель политики яснее всего выражается в выработке условий для размножения людского». Д. И. Менделеев стоял на позициях защиты русской промышленности от конкуренции со стороны западных стран. Учёный отмечал несправедливость экономического порядка, позволяющего странам, осуществляющим переработку сырья, пожинать плоды труда работников стран-поставщиков сырья: «Сжигать нефть, все равно, что топить печку ассигнациями»
Хозяин россии есть один лишь русский так есть и всегда должно быть
Мне даже очень досадно, что я должен был так распространиться. Если б возможна была когда-нибудь война Франции с Турцией и при этом заволновались бы принадлежащие Франции мусульмане, алжирские арабы, то неужели вы думаете, что французы не усмирили бы их тотчас же самым энергическим образом? И стали бы они деликатничать и позорно прятать свои лучшие и благороднейшие «мотивы» из опасения, чтоб мусульмане их как-нибудь не обиделись и не оскорбились! Вы пишете самым величавым образом нравоучение для всей России: «Беспокойство, обнаружившееся в некоторых местностях Кавказа (NB кстати, сами, стало быть| заявляете, что беспокойство было), должно напомнить нам, что православный великорус живет в семье, что он не единственный, хотя и старший сын России». Положим, что это величаво сказано, но что ж, однако, великорусу-то делать в том случае, если б действительно кавказцы заволновались? Чем виноват этот старший сын в семье, что мусульманин-кавказец, этот младший сын в семье, так восприимчив насчет своей веры и с такими понятиями, что, идя против турок, старший сын идет уже и против него и всего мусульманства. Вы тревожитесь,
чтобы «старший брат в семье» (великорус) не оскорбил как-нибудь сердца младшего брата (татарина или кавказца). Какая, в самом деле, гуманная и полная просвещенного взгляда тревога! Вы напираете на то, что православный великорус не «единственный, хотя и старший сын России». Позвольте, что ж это такое? Русская земля принадлежит русским, одним русским, и есть земля русская, и ни клочка в ней нет татарской земли. Татары, бывшие мучители земли русской, на этой земле пришлецы. Но, усмирив их, отвоевав у них назад свою землю и завоевав их самих, русские не отомстили татарину за двухвековое мучительство, не унизили его, подобно как мусульманин-турка измучил и унизил райю, ничем и прежде его не обидевшего, — а, напротив, дал ему с собой такое полное гражданское равноправие, которого вы, может быть, не встретите в самых цивилизованных землях столь просвещенного, по-вашему, Запада. Даже, может быть, русский мусульманин пользовался иногда и высшими льготами против самого русского, против самого владетеля и хозяина русской земли. Веру татарина никогда тоже не унижал русский, никогда не притеснял и не гнал, и — поверьте, что нигде на Западе и даже в целом мире не найдете вы такой широкой, такой гуманной веротерпимости, как в душе настоящего русского человека. Поверьте тоже, что скорей уж татарин любит сторониться от русского (именно вследствие своего мусульманства), а не русский от татарина. В этом всякий вас уверит, кто жил подле татар. Тем не менее хозяин земли русской — есть один лишь русский (великорус, малорус, белорус — это всё одно) — и так будет навсегда, и уж если православному русскому придет нужда воевать с мусульманами-турками, то верьте, что никогда русский не позволит кому бы то ни было сказать себе на своей земле veto! Деликатничать же с татарами до такой степени, что бояться сметь обнаружить перед ними самые великодушные и невольные чувства, вовсе никому не обидные, — чувства сострадания к измученному славянину, хотя бы как и к единоверцу, — кроме того, всячески прятать от татарина всё то, что составляет назначение, будущность и, главное, задачу русского, — ведь это есть требование смешное и унизительное для русского. Чем я оскорбляю татарина, что сочувствую моей вере и единоверцам, чем гоню его веру? И чем я виноват, что, в его понятиях, всякая наша война с турками принимает непременно характер вероисповедный? Не может же русский изменить
основные понятия всего мусульманства. Вы говорите: «ну, так деликатничай, секретничай, старайся не оскорбить». Но, позвольте, если уж он так чувствителен, то ведь он, пожалуй, может вдруг оскорбиться и тем, что на той же улице, где стоит его мечеть, стоит и наша православная церковь, — так уж не снести ли ее с места, чтобы он не оскорбился? Ведь не бежать же русскому из своей земли? Не залезть же куда-нибудь под стол, чтоб было не слышно и не видно, из-за того, что в русской земле младший брат-татарин живет.
Вы что-то заговорили про «сыск». «Мы должны-де указать на те (статьи в русских газетах), в которых обнаружился сыск по части чувств русских граждан невеликорусов. Эта нехорошая привычка, к сожалению, всё еще не оставила нас, а по самой сущности дела, о котором говорилось, требовалась особая осторожность в отношении всех национальностей, входящих в общую русскую народность». Какая же это наша привычка? Смею вас уверить, что это лишь фальшивая нота старого теоретического либеральничанья, не умеющего и приложить-то с толком вывезенной из Европы либеральной идеи. Нет-с, не нам с вами учить народ веротерпимости или читать ему лекции о свободе совести. В этом отношении он и вас, и всю Европу поучит. Впрочем, вы говорите о газетах, о русской журналистике. Так что ж это за сыск? И какую нашу привычку, столь укоренившуюся, вы так оплакиваете? Привычку сыска в нашей литературе? Но это тоже фантазия теоретического либерализма, не оправдывающаяся действительностью. Уверяю вас, что у нас никогда и ни на кого не доносили в литературе ни за веру, ни даже за какие-нибудь местно-патриотичесКие чувства. Если же и были когда-нибудь частные случаи, то они до того уединенны и исключительны, что грешно и стыдно возводить их в общее правило: «дескать, привычка эта всё еще нас не оставила». Да и что такое донос или сыск? Есть факты, про которые уж нельзя не говорить. Не знаю, про какие статьи вы говорите и на что намекаете. Помню, читал я кое-что про волнения начинавшегося фанатизма на Кавказе; так ведь вы и сами сейчас же написали об этих волнениях в смысле действительно совершившегося факта. Заезжали тоже, говорят, из Турции проповедники фанатизма и в Крым; но были ли эти волнения в самом деле или вовсе не были, я, в настоящем случае, разбирать не буду, да, по правде, и сам не знаю наверно. Я только спрошу вас: неужели же, если б какая-нибудь из газет
сообщила про подобный слух или уже факт, так уж это бы назваться «сыском по части чувств наших иноверцев»? Ну, положим, что эти факты волнений случились бы действительно, как же об них умолчать, да еще газете, которая и вообще на том стоит, чтоб извещать о фактах? Ведь она тем предупреждает опасность. Ведь если молчать и дать развиться делу, то есть фанатизму, то ведь пострадают и фанатики, и те из русских, которые живут подле них. Вот если газета умышленно приведет фальшивые факты, чтоб донести правительству и возбудить преследования, то тогда, конечно, был бы сыск и донос, но ведь если факты верны, то об них молчать, что ли? Да и кто гнал у нас когда инородцев за их веру и даже за их иные «вероисповедные чувства» или даже просто за чувства, хотя бы и в самом широком смысле слова? Напротив, на этот счет у нас почти всегда бывало даже и очень слабенько, совсем, например, не так, как в иных просвещеннейших государствах Европы. Что же до вероисповедных чувств, то у нас и раскольников-то уж теперь почти никто не гонит, а не то что инородцев, и если было в последнее время несколько редких, совсем единичных, случаев преследования штундистов, то эти случаи тотчас же и резко осуждались всей нашей прессой. Кстати, уж не согласиться ли нам с иными германскими газетами, обвинявшими нас и обвиняющими даже теперь в том, что мы терзаем и преследуем наших остзейских немцев — за их веру и чувства!.. Очень, очень жаль, что вы не указали статьи и не привели факта, чтоб уж было точно известно, про какие именно сыски вы говорите. Надо знать и понимать употребление слов и не шутить такими словами, как «сыск».
Главное, вам не нравится эта рубрика: «единоверие». Помогай, дескать, из других мотивов, а не из единоверия. Но уж, во-первых, то, что это «мотив» не сочиненный, не подысканный, а сам явившийся, сам сказавшийся и сказавшийся всеми разом. Это мотив исторический, и история эта тянется до сих пор. «Не надо-де движению в пользу славян придавать вероисповедный характер, беспрерывно упоминая о „наших единоверцах“», — пишете вы. Но что же делать с историей и с живой жизнью: надо или не надо придавать, а оно само собою так выходит. Сообразите: турок режет славянина за то, что тот, будучи христианином, райей, осмеливается домогаться с ним равноправия. Перейди болгарин в магометанство — и турок тотчас же перестанет мучить его, напротив, тотчас же признает его за своего, —
так по Корану. Следственно, если болгаре терпят такие лютые муки, то, уж конечно, за свое христианство, это ясно как день. Так как же тут русскому, жертвуя на славянина, избежать «вопроса вероисповедности»? Да русскому и в голову не придет избегать! Да и кроме исторической и текущей необходимости, русский человек ничего не знает выше христианства, да и представить не может. Он всю землю свою, всю общность, всю Россию назвал христианством, «крестьянством». Вникните в православие: это вовсе не одна только церковность и обрядность, это живое чувство, обратившееся у народа нашего в одну из тех основных живых сил, без которых не живут нации. В русском христианстве, по-настоящему, даже и мистицизма нет вовсе, в нем одно человеколюбие, один Христов образ, — по крайней мере, это главное. В Европе давно уже и по праву смотрят на клерикализм и церковность с опасением: там они, особенно в иных местах, мешают течению живой жизни, всякому преуспеянию жизни, и, уж конечно, мешают самой религии. Но похоже ли наше тихое, смиренное православие на предрассудочный, мрачный, заговорный, пронырливый и жестокий клерикализм Европы? Как же может оно не быть близким народу? Народные стремления создаются всем народом, а не сочиняются в редакциях журналов: «Надо иль не надо», а будет так, как есть в самом деле. Вы пишете, например, далее: «Благородное дело свободы увидало в рядах своих защитников — русских людей. Уже с этой точки зрения, еще более возвышенной, чем сочувствие по единоверию и даже единству племени, дело славян — священное дело». Ваша правда, это очень высокий мотив, но ведь что, однако же, говорит мотив единоверия? Единоверие тут именно означает несчастного, измученного, распятого на кресте и за угнетение которого я восстаю и негодую. Это значит: «положи живот свой за угнетенного, за ближнего, выше нет подвига» — вот что говорит мотив единоверия! Кроме того, я осмелюсь заметить, впрочем лишь вообще, что искать «рубрик» для добрых дел опасно. Если я, например, помогаю славянину как единоверцу, то ведь это вовсе не рубрика, это только обозначение его исторического положения в данный момент: «он единоверец, стало быть, — христианин, и за это угнетен и мучим». Но если я скажу, что помогаю из-за «благородного дела свободы», то тем самым как бы выставляю причину моей помощи. А уж если искать причину помощи, то черногорцы, например, и герцеговинцы, выказавшие всех больше
благородного искания свободы, выйдут и всех достойнее помощи; сербы уж немного поменьше, а болгары и болгарки даже совсем и не подымались за свободу, разве где-нибудь вначале, по горам, ничтожными кучками. Они просто выли, их маленьким ребятишкам мучители отрезывали в каждые пять минут по пальчику, чтоб продлить их мучения в глазах отцов и матерей, а те и не защищались, а лишь целовали, вопя и терзаясь, как бы в безумии, ноги мучителям, чтоб они перестали мучить и отдали им назад бедных деточек. Ну, так ведь этим, пожалуй, пришлось бы всех меньше помочь, потому что они всего только страдали, а не возвысились до благородного дела свободы — «сего первого блага людей». Положим, вы так дрянно не помыслите, но сознайтесь, что, вводя причины и «мотивы» для человеколюбия, почти всегда доходишь до несколько подобных рассуждений и выводов. Лучше всего — помогать просто потому, что человек несчастен. Помощь единоверцу это именно и означает; повторяю вам, у нас слово «единоверец» вовсе не клерикальная рубрика, а лишь историческое обозначение. Поверьте, что и «единоверие» слишком любит и ценит благородное и великое дело свободы, мало того: умеет и сумеет умереть за него всегда, когда надо будет. А теперь я только против неправильного приложения европейских идей к русской действительности.