фанфик зачем ты это сделал зайчик
Фанфик Рома и Антон Зайчик: Сигарета и ромашка 18+
Пэйринг и персонажи:
Антон Петров (Зайчик) / Рома Пятифан
Признание и начало, всего-лишь начало
Антон сидел за столом и что-то тщательно вырисовывал. Сегодня он остался один дома, и он был полностью в его распоряжении. Над рабочим местом парня светила яркая лампа, свет которой был виден из окна. Карандаш ловко скользил по бумаге в умелых руках Тоши, вырисовывая всё новые и новые детали. Портрет почти был готов, но резких стук чего-то в окно заставил Антона прекратить рисовать и посмотреть, что за хулиганы посмели помешать ему. Распахнув шторы, а после открыв окно, он увидел знакомое лицо. Всё те же грубые, но очаровательные черты лица, выделяющиеся скулы и тёмные волосы, с которыми играл ветер.
— Зайчик, к тебе можно? — громко спросил Рома, глядя прямо на взъерошенного Тоху. Улыбка сама попросилась наружу и тут же засияла на лице гостя.
— Ну ты мог предупредить, я хотя бы переоделся и причесался. Да и вообще, какой ещё «зайчик»? Совсем головой со своими сигаретами двинулся? — весело спросил Антон, и тут же пошёл открывать двери. Неужели, Рома назвал его зайчиком. Конечно, это прозвище часто проскакивало в его словах, но сейчас оно звучало как-то по-особенному. Ласково что ли?
Открыв дверь Антон пропустил ночного гостя в дом, а сам пошёл делать чай. От него не скрылось, что Роман сегодня совсем тихий, даже взволнованный. Обычно его только и делай, что успокаивай, энергии — по горло и выше крыши. А тут сидит, знаете ли, само спокойствие.
Наконец чай был готов, тем временем между парнями завязался разговор. Минут пятнадцать они общались обо всём на свете, мирно попивая чай. На этот раз улыбка Ромы уже не показывала насмешливый оскал, как это было обычно. нет, наоборот, она была нежной, доброй. Допив чай, Тоша и Рома поднялись на второй этаж, прямиком в комнату, из которой обычно они запускали бумажные самолёты. Они шли медленно, словно растягивали момент подъёма. Каждая новая ступень издавала жуткий скрип, режущий слух. Вот, они уже сидят на диване Антона, и тупо смотрят в стену. Первым тишину нарушил Рома, решился наконец.
Это его самая жаркая ночь с тем, в кого он по настоящему влюблён.
В школе всё было относительно нормально. Правда, на Антона пару раз накричали учителя, якобы из-за того, что он «витает в облаках» и «ворон считает». А как тут думать об учёбе, если после ночи в его доме Рома просто-напросто игнорировал существование Тоши. Как бы последний не старался, всё внимание его возлюбленного доставалось Полине. Коричнево волосая девушка весь день крутилась вокруг Ромки, садилась рядом, иногда касалась и целовала его. А Роме-то что? А он даже и не пытался как-то её отогнать, даже наоборот, заигрывал с ней.
Антон всё больше и больше злился, ломал карандаши для того, чтобы успокоиться, рисовал лицо Полины и жестоко черкал по нему ручкой, да так исчеркал, что ручка начала протекать. Бяша пытался всеми возможными способами усмирить пыл Антона, но тот лишь накричал на него и, мягко сказать, попросил его отстать. Бяша даже слова сказать не успел, как его тут же наградили свирепым взглядом. С громким вздохом, он развернулся и поплёлся по коридору прямиком в класс, что-то бубня себе под нос. Вроде как ругательства, но Антон его не слышал. В его голове кричал его же внутренний голос. Он говорил ему: «Ну же, давай, ударь эту Полину. Никто не смеет трогать твоего Рому.»
Собрав последние силы в кулак, Тоша подошел к… Роме. Стоп, он же шёл к Полине! Как он оказался около парты Ромы? Одарив Тошу своим фирменным надзирательско-насмешливым взглядом, Рома оскалился, открывая вид на все свои тридцать два зуба, и наконец спросил:
Наконец-то закончился чёртов учебный день. В этот раз Антон вышел самым первым из класса. Можно сказать, вылетел пулей. Быстро схватив свою куртку, он накинул её себе на плечи и как можно скорей выбежал из школы в сторону дома. В глазах предательски защипало, а сердце начало ныть. Добежав до тропинки в лес, кто-то окликнул Антона. Развернувшись в ожидании увидеть Бяшу, он застыл в удивлении. К нему подбегал Семён. Тоша запаниковал: мало ли что у Семёна на уме? Тем временем толстяк подбегал всё ближе. Попятившись назад, Антон чуть ли не упал в сугроб.
Сделав уроки Антон принялся рисовать. Родителей и Оли дома не было, они ушли знакомиться в соседями. Логично, спустя пять-шесть лет они решили пойти по домам и узнать соседей поближе. Почему-то вспомнился дневной инцидент в школе. Слёзы вновь подступили к глазам, лицо начало гореть и краснеть. Встав из-за стола, Антон смог дойти лишь до середины комнаты. Он упал на колени, впав в истерику. Он кричал, задыхался и утопал в собственных слезах, проклиная херову Полину. Да чтоб она сдохла! Сдохла самой мучительной смертью! Схватившись за живот, Антон скрутился калачиком и зарыдал ещё сильней. Глаза были мокрыми от слёз, щёки горели, а глотка разрывалась от криков. Отчаянных криков. Сердце болело, чувства закипали. Грудная клетка была готова разорваться от подступившей боли.
Чуть успокоившись, на Антона напала вторая, более сильная волна истерики. Горло разрывалось, изо рта текла кровь, живот сдавливали руки. Шея и ключицы были расцарапаны очень глубоко. Не в силах больше справиться со своими эмоциями, Антон сильно ударил по полу. В тот же миг его костяшки стали красными, начали кровоточить, по деревянному полу пролегла трещина. Всё… Силы ушли. Не хочется ничего. Надо принять таблетки. Надо успокоиться. Надо лечь спать. Ветер гулял по дому, словно хозяин. Он нежно дул на Тошу, словно хотел остудить его. Словно руки матери, он ласкал его щёки.
Не успел Тоша подняться, как в дверь затрезвонили. Сначала просто звонили, позже начали чуть ли не выбивать дверь. «Какие настырные… Кого ещё принесло?» — пронеслось у него в голове. Медленно встав и дойдя со второго этажа до двери, Антон не спеша её открыл. На пороге стоял перепуганный Рома. Увидев заплаканного и взъерошенного Антона, Пятифан отошёл назад, прикрыв рот руками.
Зайчик
В попытках отдышаться Ромка долбился в дверь дома Антона. С разбитой брови стекала рубиново-алая капелька, упавшая прямо на щёку Пятифана. Она текла, словно кровавая слеза. И правда, хотелось плакать от страха. Дверь не открывали более десяти минут. Хоть Рома и поклялся Тоше никогда больше не залезать к нему через окно, он нарушил обещание, ведь больше не мог стучать в дверь, было больно. Как физически, ведь костяшки были в мясо, так и морально. Страх сковывал тело, якобы запрещая делать что-либо. Руки чертовски тряслись. Но вот спустя минуты две Ромка смотрит на лезвие, которое лежало прямо в руках Антона. Сказать что оба были в шоке — ничего не сказать.
Их посиделки затянулись до самого вечера. В один миг Рома стал серьёзней, что произвело странное впечатление.
— Похоже, мне пора. До встречи, зайчик. — Рома быстро поцеловал Петрова в губы. Фирменно усмехнувшись, Пятифан сиганул в окно и приземлился прямо на ноги, как кот на лапы. Напоследок тот посмотрел в окно Антона, развернулся и пошёл домой.
Сегодня Антон был очень откровенен с Ромкой. Это и притягивало, и пугало. Главное, чтобы о их секретах никто не узнал, ведь за Антоном постоянно следят.
В один момент всё тайное станет явным. Просто дождись этого момента, зайчик. Доживи до него…